Разбежался.

Никогда не забуду свой первый тренировочный день в лагере «Далласа». Я вышел на лед, и мы стали бросать по воротам, разогреваться. Я видел титанов, вроде Джейсона Арнотта, Билла Герина, Майка Модано. В воротах Марти Турко. Мне потребовалось нанести всего один бросок, чтобы осознать, что это совершенно иной уровень. Арнотт щелкнул от дальней точки линии круга вбрасывания и пробил Марти. Я попробовал это повторить. Бросал в верхний угол над ловушкой, но Марти даже не вздрогнул. Шайба прилетела прямо ему в ловушку. Я попробовал снова – тот же результат. Затем подъехал Модано – бум. Он послал шайбу между щитков с той же точки.

Мне нужно было находиться ближе к воротам, чтобы умудриться пробить Марти. Другие же парни забивали из круга вбрасывания, с невероятных углов. Они не просто бросали сильнее и точнее меня. Все в НХЛ могут мощно щелкнуть. Я сказал себе после этой тренировки, что должен стать лучшим снайпером, иначе могу забыть о месте в составе. С тех пор я провел в лиге сотни матчей и общался со множеством вратарей. Главный секрет умения забивать голы – скорость и резкость броска.

Во время игры все происходит довольно хаотично, но, в конце концов, все сводится к одному: шайба приходит игроку на крюк. Это может быть пас, подбор или перехват. Чаще всего шайба доходит не чисто. Лед может быть плохим. Шайба может катиться на ребре. Защитник может толкать тебя, и ты катишься на одной ноге. Возможно, твое тело даже не повернуто в сторону ворот. И очень высока вероятность, что ты понятия не имеешь, какую позицию занимает голкипер. Нет времени посмотреть вниз, спокойно обработать шайбу, оглянуться, найти открытый угол и послать ее туда. Это все осталось в юниорских лигах. У тебя есть полсекунды, чтобы принять решение и исполнить задуманное.

С другой стороны, есть вратарь, который сам пытается предугадать действия нападающего. Ему тоже нужно принять решение. Он видит шайбу и ноги соперника и начинает анализировать. Куда он смотрит? Как согнуты его колени? Куда смотрят его плечи? Он будет бросать или пасовать? Черт, он бросает. Я должен выкатиться вперед и сократить угол обстрела.

Все происходит действительно молниеносно. Но, когда снайпер получает шайбу, то попадает в «Матрицу». Если ты живешь этой игрой достаточно долго, то течение времени в этот момент замедляется. В этот же самый момент вратарь старается перекрыть максимально возможную часть ворот.

Мне приходит на ум гол из прошлого сезона, который я забил в ворота «Чикаго», когда сделал хет-трик. Учитывая, как хороша их оборона, у тебя никогда нет много пространства, так что в матчах с ними периодически можно увидеть подобные голы.

Я нашел брешь в обороне и ворвался туда, но я понимал, что Сибрук сразу же начнет прессинговать меня, как только я получу шайбу. Поэтому я разворачиваю бедра и увожу шайбу назад. Если бы я потратил полсекунды на то, чтобы перевести шайбу вперед, то Сибрук получил бы шанс выбить ее. Для вратаря это создает некоторое подобие иллюзии, так как Сибрук закрывает мое тело, а бросаю я из-за его спины. Голкиперы ненавидят подобные заслоны.

Еще один важный фактор: я – игрок с левым хватом, который играет на правом фланге. Это кажется незначительным, но, на самом деле, это очень большая разница. Я начинал карьеру на левом краю, так что я всегда получал шайбу дальше от ворот и ближе к борту. Если ты плеймейкер, то предпочтешь такой вариант. Я не осознавал величину различий, пока не оказался в «Питтсбурге». Дэн Байлсма подошел ко мне в первый день и спросил: «Эй, как думаешь, ты можешь играть на правом краю?» Я такой: «Э, я никогда раньше там не играл, так что не уверен». Он заключил: «Отлично, теперь ты играешь справа».

Когда я приноровился к новой роли, то смог вывести свою игру на новый уровень, потому что при любом броске с форхенда шайба находилась ближе к воротам. Я всегда был опасен, особенно при бросках в одно касание. В следующем сезоне мне удалось забросить 40 шайб. Так что, если хоккеист меняет фланги, то это очень серьезно меняет его игру. (Спасибо, Дэн. Ты был для меня отличным учителем).

Этот гол в матче с «Чикаго» яркая иллюстрация к тому, почему я использую «гибкие» клюшки. В молодости я предпочитал более жесткие. Это позволяет тебе лучше контролировать шайбу при обводке и пасе, но снижает эффективность броска. Когда я перешел на гибкие клюшки, то это позволило мне усилить вращающий момент моего броска – даже если я теряю баланс.

Вспомните, для примера, трамплин для прыжка в воду. Чем более он пружинистый, тем выше ты подлетаешь, так? Тоже происходит с шайбой под влиянием гибкой и мягкой клюшки. Эффект пращи.

Честно говоря, для меня чувство клюшки является ключевым моментом. Перед матчем я даже начинаю быть немного одержимым по этому поводу. Все должно быть именно так, как я хочу, иначе я не буду чувствовать себя уютно. В первую же секунду, как я беру клюшку в руки, я могу сказать, все ли с ней в порядке. Главное для меня ощущение гибкости. Также важен загиб крюка и то, как он замотан. Все имеет значение. Когда я обматываю клюшку, то использую толстый тейп и иду от пятки к мыску. Самый конец я оставляю без обмотки, так как именно эта часть клюшки является для меня ключевой при броске.

Нужно не только чувствовать, но и визуализировать.

Визуальные точки очень важны для снайпера. Обычно ты смотришь на клюшку во время броска. То, как шайба лежит на крюке, как она там «выглядит» очень важно, как бы странно это не звучало. Именно поэтому парни так придирчивы в вопросе выбора белого или черного тейпа. И если бы мне пришлось играть с черной обмоткой, то я бы просто взбесился. Это похоже на то, как вы приходите в свой офис, а кто-то поменял клавиатуру на твоем компьютере. Вы просто ощущаете этот дискомфорт.

Конечно, эффект неожиданности при броске использовать получается далеко не всегда, как в том случае с «Чикаго». Часто тебе противостоит защитник, что делает положение вратаря более выигрышным. Получается двое против одного. Когда лучшие вратари успевают выкатиться из ворот и сократить угол, то у тебя нет шансов. Рост нашего голкипера, Пекки Ринне, 196 см. Когда он успевает занять позицию, то тебе кажется, что просто не осталось свободного места. Перед глазами у тебя лишь массивное сине-желтое пятно.

Итак, угол броска перекрыт вратарем, что остается делать? Ты должен поменять направление броска.

Мой излюбленный маневр в таких ситуациях – то-дрэг. Изначально я веду шайбу максимально далеко от тела, а затем подтаскиваю ее к ногам, прежде чем нанести бросок. Убиваю одним выстрелом двух зайцев, ведь это не только меняет точку, откуда я буду наносить бросок, но и не позволяет защитнику заблокировать его.

Когда я выступал за «Питтсбург», то Пол Мартин был просто монстром в умении менять направление твоих бросков. Если во время тренировки я просто пытался нанести нехитрый кистевой бросок, не меняя угол, то Поли всегда делал так, что шайба улетала на трибуны. Фанаты особо не обращают внимания на этот аспект игры, но это может реально вывести из себя снайпера и сбить его с настроя – даже иногда больше, чем мощный силовой прием. Когда ты противостоишь парням, хорошо владеющим клюшкой, то нужно идти на различные ухищрения, чтобы создать себе приемлемый момент для броска. В этом случае мне на ум сразу приходит гол в ворота «Оттавы».

Эрик Карлссон обладает одним из лучших катаний в лиге. Нет шанса, что я смогу объехать его. И он сам это понимает. Так что я поднимаю глаза и делаю вид, что готовлюсь к кистевому. Среднестатистическому человеку может показаться, что Карлссон пытается перехватить шайбу и просто промахивается. Но если вы присмотритесь чуть получше, то увидите, что он не пытается обокрасть меня. Он приподнимает крюк и создает на пути шайбы подобие рампы. Это классическая техника «клюшки на шайбе», которая отправляет твой бросок на верхние ярусы трибун.

К счастью, я смог перевести шайбу самым концом крюка (не обмотанным!) Теперь я действительно в убойной позиции, если смотреть с точки зрения голкипера «Оттавы». Всего полсекунды назад я был закрыт Карлссоном. И у меня был только один вариант: бросать в ближний угол. И нет никаких шансов, что я кину в другой угол. Это нереальный угол. Но как только я обхитрил Карлссона, то оказался в центре льда. Я могу бросить над ловушкой. Пересмотрите эпизод еще раз и оцените, где находится шайба, когда я делаю ложное движение и где, когда я наношу реальный бросок. Это огромная разница. Это как бросать в баскетболе с линии штрафных, вместо трехочкового.

Конечно, кроме броска еще существует множество нюансов. И в искусстве забивания голов крайне важна уверенность. Если ты бросаешь, но не веришь в удачный исход, то, приятель, гола и не будет. Пожалуй, скажу, что для забивного вингера самый тяжелый момент, когда наступает голевая засуха. Это реально паршиво. В этом плане хоккей – уникальная игра. Ты можешь проводить худший матч в карьере, но если шайба рикошетит в ворота после того, как угодила тебе в щиток, то все кардинально меняется. Ты получаешь прилив самоуверенности. Когда же у тебя идет черная полоса, то создается впечатление, что ворота защищены каким-то силовым полем.

Когда это происходит, то вратари, которые любят поговорить, начинают доставать тебя. Когда я играл за «Питтсбург», то в этом здорово преуспел Марк-Андре Флери. «Цветок» делал сэйв, после чего можно было услышать, как он смеется и издевается над соперником со своим неповторимым франко-канадским акцентом. Он сам комментировал свои же сэйвы.

Уверенность действительно жизненно необходима.

Я расскажу вам еще один секрет моей профессии: ты не должен, ни при каких обстоятельствах, стучать по льду клюшкой, требуя паса, в какой бы убойной позиции ты бы ни был. Однажды я сделал подобное во время моего первого сезона в «Далласе». Моим партнером по звену был Брэд Ричардс. Это один из лучших партнеров по команде в моей карьере. Брэд бежал в отрыв с шайбой, а я нашел хорошую точку. Я открылся и стал стучать клюшкой по льду, словно в уличном хоккее.

Когда мы вернулись на скамейку, то он посмотрел на меня и покачал головой. Тотчас я осознал: «Вот черт. «Конн Смайт». Кубок Стэнли. Брэд Ричардс. Наверное, я облажался».

Он сказал: «Пацан, если ты еще раз начнешь стучать клюшкой по льду, то от меня ты больше никогда паса не получишь».

Спасибо, приятель. Я все еще всегда думаю, что открыт, но по льду клюшкой больше не колочу.

Источник: The Player’s Tribune.

Автор перевода - Иван Шитик.