Эта книга – результат моего осмысления спортивной деятельности с позиций врача-психиатра, психотерапевта, психогигиениста. Практика показывает, что даже сегодня есть немало тренеров и спортсменов, которые, проливая буквально семь потов, тренируют только тело. Но ведь и голова (а точнее, головной мозг) нуждается в специальной тренировке. Пока же многие занимают удивительнейшую позицию: призывают к активизации псхической подготовки спортсменов, но при этом забывают, что психическая подготовка – это и есть специальная тренировка головного мозга.

Основная задача этой книги – раскрыть перед спортсменами и тренерами великую силу мысли и слова; увлечь их возможностью сознательно и целенаправленно, используя мысли и слова, влиять на различные функции организма; научить их самым доступным методам регуляции психического состояния.

Весь материал изложен по возможности просто, подчас схематично. Такая манера обусловлена желанием научить даже начинающих спортсменов самостоятельно разбираться в сложных вопросах регуляции психического состояния. К упрощениям и схематизму вынуждает, к сожалению, и невысокий уровень знаний в вопросах психической подготовки, что пока еще характерно для многих людей, занимающихся спортом.

Выражаю большую благодарность тем тренерам и спортсменам, чей талант, опыт и профессиональные знания помогли мне, как первопроходцу, в работе. Глубоко признателен также всем, кто проявил доброе отношение ко мне и внимание к проблеме психической саморегуляции и психической подготовки к соревнованиям, которой я занимаюсь уже более 35 лет.

Особая благодарность начальнику ЦСК ВМФ, капитану 1 ранга Ю.В.Целищеву за поддержку, оказанную в процессе подготовки данного издания книги.

Термин «психологическая подготовка», широко распространенный в спортивной среде, неверен по своей сути. С позиций семантики – науки о смысловой структуре слов, психологическая подготовка есть подготовка в вопросах психологии, то есть науки о том, как функционирует наш психический аппарат, наш головной мозг. У студента, идущего на экзамен по психологии, может быть хороший или какой-нибудь иной уровень психологической подготовки в области этой науки. Спортсмен же перед соревнованием не штудирует учебник психологии (хотя знать ее весьма полезно), а, настраиваясь на предстоящую борьбу, осуществляет подготовку своего психического состояния. Следовательно, если говорить о спорте, то здесь надо употреблять термин «психическая подготовка».

Психическая подготовка основана на двух главных положениях.

1. Каждый спортсмен должен досконально знать, из каких элементов (психических и физических) складывается его наилучшее психофизическое соревновательное состояние. Другими словами, каждому необходимо иметь модель-эталон такого своего психофизического состояния, которое обеспечивает успешную, победную реализацию имеющегося практического опыта. Как решается эта задача – подробно рассказано в первой главе данной книги.

2. Спортсмены должны владеть всеми возможностями, которые заложены в методе психической саморегуляции, то есть в методе аутотренинга. Овладение психической саморегуляцией значительно облегчает самостоятельное достижение наилучшего психофизического соревновательного состояния. Решению этой задачи посвящена вторая глава.

В остальных главах и разделах книги эти два положения уточняются дополнительными сведениями, связанными со спецификой различных видов спорта.

Необходимо сказать, что данная монография является своеобразным историческим обзором той огромной работы по внедрению медицинского подхода к психической подготовке спортсменов, которая велась мною на протяжении последних десятилетий ХХ века. Вот почему многие примеры из спортивной практики относятся к 60-70-м годам.

На этом нелегком пути мне пришлось преодолеть немало трудностей, хотя довольно скоро практика отчетливо показала, что медицинский подход служит весьма существенным дополнением к тем методам педагогического воздействия, которым располагают психологи, начавшие изучать спорт еще в 20-е годы прошлого столетия.

ОПТИМАЛЬНОЕ БОЕВОЕ СОСТОЯНИЕ СПОРТСМЕНА

Если наблюдать в течение хотя бы нескольких месяцев за одним и тем же спортсменом, то нельзя не заметить явной закономерности: успешность тренировок (и особенно соревновательного выступления) в большой степени зависит от того психофизического состояния, в котором находится спортсмен. Если он пришел на тренировку понурый, чем-то расстроенный, то все у него валится из рук. И наоборот, после радостного события воодушевленный спортсмен нередко способен творить чудеса. Или такой общеизвестный факт: если спортсмен перед ответственными соревнованиями плохо спит, то это состояние, вызывающее преждевременную трату сил, как правило, мешает ему выступать хорошо.

Таким образом, можно сделать вывод, что человек всегда действует как бы на фоне определенного психофизического состояния. Этот фон во многом определяет качество его деятельности.

Приведу пример. Стрелок приступает к упражнению МП-6, суть которого, как известно, в следующем: с дистанции 50 метров надо выпустить из матчевого пистолета за 2,5 часа 60 патронов. Если спортсмен в это время будет возбужден, успеха ему не видать. Здесь требуется великое спокойствие. Но вот другое упражнение – МП-8. Это скоростная стрельба, выполняя которую, надо с расстояния 25 метров поразить 5 мишеней-силуэтов сначала за 8 секунд, а затем за 6 и 4 секунды. Стрелок без определенного уровня возбуждения просто не успеет выполнить эту очень быструю, требующую моментальной реакции работу.

Итак, еще раз повторим: успешность любой деятельности в очень большой степени зависит от психофизического состояния человека.

Пожалуй, каждый спортсмен хоть раз испытал то особое, крайне приятное состояние, когда все начинает получаться очень удачно. Причем как бы само по себе. Без особых усилий.

В таком состоянии у баскетболистов почти все мячи летят точно в корзину; у стрелка почти все пули ложатся в «десятку»; бегун мчится, словно у него за спиной выросли крылья; штангист играючи вырывает тяжелейший снаряд; боксер неуловимо уходит от ударов соперника и мгновенно наносит их сам.

Мозг при этом работает удивительно четко; решения, причем очень точные, возникают быстро; тело становится сильным, ловким, послушным. Появляются особая легкость, радость, абсолютная уверенность в своих возможностях. Спортсмен начинает чувствовать, что все ему под силу.

В январе 1970 года Василий Алексеев начал свое триумфальное восхождение к будущим золотым олимпийским медалям, установив в Великих Луках сразу 3 мировых рекорда. Его тренер А.В.Чужин, делясь со мной впечатлениями по этому поводу, сказал, что особенно поразительной была легкость, с которой новый рекордсмен расправлялся со штангой.

В одном из репортажей о мировом рекорде в беге на 500 метров конькобежца Валерия Муратова («Неделя», 1970, № 10) были приведены его слова, сказанные тренеру Е.Р.Гришину: «Евгений Романович, неужели рекорд? А ведь мне было так легко бежать и ничего такого вроде бы и не сделал». А одна из сильнейших австралийских пловчих Шейн Гоулд после рекордного заплыва на 200 метров заявила: «Это оказалось так просто» («Советский спорт», 1971,14 декабря).

Не правда ли, интересно и даже загадочно – мировые рекорды и чувство обычности, легкости? Что же это за удивительное состояние, при котором все начинает получаться как бы просто и очень успешно?

Фантастической и вдохновенной назвали многие газеты игру Льва Яшина во время юбилейного матча между сборной Англии и сборной мира в Лондоне в 1963 году. Тогда наш лучший вратарь не пропустил ни одного мяча, хотя английские форварды били по воротам буквально с нескольких метров. Владислав Третьяк после зарубежных матчей с канадскими профессионалами писал: «На меня нашло нечто такое, что не объяснить словами. Вдохновение, может быть. Да, наверное, это состояние лучше всего назвать вдохновением» («Комсомольская правда», 1974, 20 октября).

А вот мысли и чувства перед последней, решающей попыткой на Олимпиаде в Монреале трехкратного олимпийского чемпиона в тройном прыжке Виктора Санеева: «В этот момент я почувствовал состояние, близкое к восторгу. Я мог все. Казалось, взмахну руками – и полечу. Знаю: это было вдохновение. Спутник каждого открытия. Каждого успеха. Каждого рекорда!» («Советский спорт», 1976,17 июля).

Да, состояние, о котором идет речь, с полным правом можно назвать вдохновением. Но возникают вопросы: что же такое вдохновение? Что о нем известно?

Написано о нем немало, но в плане общих, хотя и весьма занимательных, рассуждений. В частности, что понятие «вдохновение» родилось в искусстве, что «вдохновение не любит посещать ленивых» и т.д. То есть о вдохновении сказано мало того конкретного, на что спортсменам можно было бы опереться, чтобы сознательно вызывать у себя это волшебное состояние.

Слышу недоуменный и скептический вопрос: а разве возможно сознательно вызвать вдохновение? Да, возможно! Более того, нужно уметь вызывать состояние вдохновения именно в те часы и минуты, когда это крайне необходимо. Когда свое дело необходимо выполнить особенно хорошо. Это заявление отнюдь не оригинально. Именно ради достижения такой цели в театре создал свою знаменитую систему К.С.Станиславский.

Итак, слово как будто найдено – «вдохновение». Однако не будем спешить. Ведь на сегодняшний день это понятие в общепринятом смысле настолько неконкретно, что в спорте, где многое оценивается с высокой степенью точности, использовать столь неизмеряемое понятие было бы неудобно, а точнее – нецелесообразно.

Так что же делать? С одной стороны, надо уметь соревноваться, будучи в состоянии вдохновения; с другой – неизвестно, что это такое! Вот почему было решено оставить термин «вдохновение» в лексиконе деятелей искусства и попытаться сформулировать такое понятие, которое, оставаясь «двойником» вдохновения, тем не менее обладало бы достаточной конкретностью и могло быть использовано в спортивной практике.

После длительных наблюдений за отлично выступающими спортсменами было решено назвать замечательное состояние, при котором все получается,оптимальным боевым состоянием, или сокращенно – ОБС. Может возникнуть вопрос: вводя новое понятие, не меняем ли мы, образно говоря, рубль на десять гривенников? Давайте разберемся.

Понятие «оптимальность», «оптимизация» сейчас широко используется во многих сферах нашей жизни и в каждом виде деятельности имеет вполне определенное содержание. Оптимизировать – значит улучшать; но не вообще, а те конкретные качества, которые обеспечивают наиболее успешное решение поставленной задачи. Точный перевод слова «оптимальный» – наилучший. А раз наилучший, значит, лучше того, что было раньше. Таким образом, используя термин «оптимальный», мы можем сравнить качества в их развитии и, следовательно, идти от чего-то уже достигнутого к еще более совершенному. В частности, к тому комплексу психофизических процессов, который мы условились называть оптимальным боевым состоянием.

Что же касается слова «боевое», то оно, полагаю, не нуждается в специальной защите. Ведь речь идет об оптимальном состоянии главным образом во время соревнований, во время борьбы за победу. Так что спортсменам прилагательное «боевое» понятно и близко.

Чтобы еще лучше разобраться в сущности оптимального боевого состояния, сопоставим понятие ОБС с некоторыми другими понятиями, прочно вошедшими в практику спорта.

В чем, например, различие между ОБС и самочувствием? Под самочувствием понимается комплекс субъективных ощущений, дающих человеку информацию о том, как у него функционируют различные органы и системы в определенный период времени. Понятие «самочувствие» близко к понятию «общее здоровье». Самочувствие далеко не всегда отражает степень легкости вхождения в ОБС. Нередко бывает, что спортсмен, находясь в очень хорошем самочувствии, выступает, увы, неудачно. И, наоборот, немало случаев, когда, будучи явно больным, соревнующийся находит пути вхождения в ОБС и побеждает.

Еще одно сравнение. Как известно, в спортивной психологии давно существуют понятия «стартовая лихорадка», «стартовая апатия» (некоторые авторы говороят о предстартовых лихорадке и апатии) и «боевая готовности». Под лихорадкой понимается психическое перевозбуждение, которое чаще всего сковывает спортсменов; под апатией – недовозбуждение, вялость, нежелание бороться. А боевая готовность – это та «золотая середина», при которой спортсмен должен выступать особенно хорошо.

Почему же возникло предложение вместо «боевой готовности» ввести понятие «оптимальное боевое состояние»? Основная причина здесь следующая: все, что написано о боевой готовности, на мой взгляд, сложно для претворения в практику. Сложно по той причине, что в работах, посвященных боевой готовности, рассказывается главным обэразом о том, что такое боевая готовность[1], из каких составных элементов она складывается. А спортсмену важно знать, как достичь нужного состояния. Именно отсутствие рекомендацией, показывающих, как достичь боевой готовности, делает путь к ней довольно трудным для спортсмена. Хотя, конечно, тому, кто уже научился вводить себя в состояние боевой готовности по собственным рецептам, вряд ли целесообразно овладевать основаами ОБС.

Ну а как соотносится понятие ОБС с понятиями «спортивная форма» и «пик спортивной формы»? Образно говоря, спортивная форма – это пирамида с довольно широким основанием, вершина которой называется пиком спортивной формы. А оптимальное боевое состояние – самая высшая точка на этом пике. Вот почему так трудно его достичь, вот почему оно столь редко возникает само по себе. И пока им не овладеешь, оно весьма неустойчиво.

Итак, если спортсмен хочет выступитгъ наилучшим образом, он должен непосредственно перед началом соревнования ввести себя в оптимальное боевое состояние и сохранять его до конца борьбы.

Но как сознательно вызвать такое соостояние?

Лишь со временем, когда придет опыт, процесс вхождения в ОБС будет занимать несколько минут. А поначалу, для того чтобы разобраться в сущности этого состояния и научиться достигать его, необходимы регулярные тренировки. Так что давайте не торопясь разберемся, из каких компонентов складывается это состояние. Но прежде позволю себе небольшое отступление.

Когда мы собираемся в гости, или в театр, или на другое праздничное или торжественное мероприятие, каждый из нас специально готовится к этому: надевает нарядную одежду, выбирает модную обувь, делает особую прическу... Что руководит нами при этом? Желание выглядеть в самом лучшем виде. А обретаем мы этот лучший вид, сообразуясь с той мысленной моделью «самого себя в самом лучшем виде», которая существует в нашей голове, в нашем сознании. Ориентируясь на эту мысленную модель, каждый готовит себя к предстоящему торжеству по собственному разумению.

Вот по такому же принципу и спортсмены должны вполне осознанно и конкретно готовить себя к своему празднику – к соревнованиям. А для этого каждый должен в своем сознании иметь собственную, очень точную модель своего наилучшего психофизического соревновательного состояния. Эту модель я и называю «оптимальным боевым состоянием» (ОБС).

Надо сказать, что ОБС каждого спортсмена весьма специфично и сугубо индивидуально. Поэтому, как правило, спортсмену А нельзя использовать элементы ОБС спортсмена Б – никакой пользы это обычно не приносит. А вот навредить – причем неожиданно – может.

Однако, хотя ОБС для каждого спортсмена строго индивидуально, в нем можно и нужно выделить три основных, общих для всех, компонента.

Мы условились говорить о сложном просто, с позиций решения практических задач в спорте. Поэтому ради удобства будем рассматривать человеческий организм как механизм, состоящий из двух взаимосвязанных частей.

Первая часть – головной мозг. Его основная функция – осмысливать и планировать спортивную деятельность. Вторая часть – все остальные органы тела: мышцы, суставы, сердце, сосуды, легкие, эндокринные железы, желудок, кишечник, почки, печень и т.п. Их функция – физически выполнять то, что было запрограммировано в сознании, в головном мозгу.

Итак, на пути достижения ОБС головной мозг – это программирующая часть, а все остальное тело – исполняющая. Эти части соединены в одно целое, имя которому – человеческий организм.

В любой системе, в любом механизме, как бы ни были они просты или сложны, от состояния исполняющей части зависит очень многое. А подчас – все. Если, например, в автомобиле прекрасно работает мотор, но кузов вот-вот развалится и еле держатся колеса, то на такой машине далеко не уедешь. То же самое и у спортсмена. Он может «заложить» в своем сознании, например, такую программу: прыгнуть в высоту на 2 метра 30 сантиметров. Но если его ноги не обладают соответствующей силой, а техника прыжка грешит изъянами, то, естественно, ничего, кроме конфуза, у него не получится. Если у бегуна на средние и длинные дистанции недостаточно выносливое сердце, у гребца – небольшой объем дыхания, у стрелка – плохая устойчивость руки, а прыгун в воду с вышки не умеет делать «железную» стойку на руках, то перед такими спортсменами ставить задачу достижения ОБС преждевременно. Исполняющая часть их организма еще не готова к реализации оптимальной программы, хотя ее (как идеал, как мечту) вполне можно создать в сознании, в головном мозгу.

Другими словами, у таких спортсменов не готов к оптимальной деятельности физический компонент ОБС.

Следовательно, физический компонент ОБС – это совокупность чисто физических качеств и соответствующих им ощущений в организме – например, таких, как сила, гибкость, легкость, подвижность, расслабленность, чувство свободного, глубокого дыхания, хорошей работы сердца и т.д. А подобные ощущения, как известно, полностью зависят от качества физической и технической подготовки спортсмена. Итак, чем лучше спортсмен подготовлен физически и технически, тем богаче возможности физического компонента ОБС.

Когда физический компонент достигает своего оптимума, у спортсменов это проявляется в субъективных (причем весьма своеобразных) ощущениях. Так, есть немало бегунов, у которых при приближении к пику спортивной формы перед наступлением ОБС появляется удивительно приятное чувство – для них становится легче и естественнее бегать, чем ходить. У пловцов в это время обостряется «чувство воды» – она начинает восприниматься «особенно быстрой, скользкой». Стрелки говорят о чувстве полной «слитности» с оружием. У игровиков возникает особое «чувство мяча», который становится необычайно послушным в ногах футболистов, в руках гандболистов и баскетболистов и т.д.

Физические ощущения легче уловить и запомнить, чем, скажем, психические. Каждый спортсмен должен хорошо знать ощущения, составляющие физический компонент своего ОБС. Это чувство «взрывных мышц» у метателей, хлесткости удара у боксеров, ощущение легкости у прыгунов в воду, «растянутости» у гимнастов, «окаменелости» у стрелков по неподвижным мишеням и т.д. (Вот, к примеру, как сформулировал свои физические ощущения копьеметатель Д.:

«Руки теплые, мягкие, эластичные. Правая рука мгновенная, как молния. Ноги сильные, быстрые, свободные. Тело жесткое, упругое»).

Причем нужно не только знать подобные физические ощущения, но и уметь сознательно вызывать их у себя, когда этого требует ситуация. Однако наблюдения и опросы показывают, что многие спортсмены не умеют достаточно ясно представлять нужные элементы физического компонента своего ОБС. С одной стороны, происходит это оттого, что память далеко не всегда удерживает то полезное, что проявляется в физическом состоянии на соревнованиях или тренировках. С другой стороны, спортсмены не приучены специально запоминать положительные физические ощущения и тем более не приучены фиксировать в своих дневниках точными словами все полезное, что возникает в их состоянии на тренировках и соревнованиях.

В одном интервью наш выдающийся хоккеист (ныне председатель Госкомспорта России) Вячеслав Фетисов на вопрос корреспондента: «Ведете ли вы дневниковые записи?» – ответил так: «Опять же впору локти кусать: сел за книжку, а в блокнотах такие разрозненные записи! Многое приходится уточнять у друзей. Опять же вспомнишь слова мудрых: самые бледные чернила лучше самой яркой памяти. Это я молодым, которые только начинают свою жизнь в большом спорте» («Известия», 1989,19 июня). Очень полезно взять на заметку этот совет большого мастера!

Также надо знать, что память не всегда способна сама по себе удерживать испытанные ощущения и переживания, а нередко ведет себя весьма коварно – человек невольно запоминает и долго помнит как раз то, что нужно как можно скорее забыть (например, неприятные ощущения, связанные с травмой, с пережитым страхом). Вот почему так важно всегда ориентировать себя на то хорошее, положительное, полезное, что возникает в процессе приобретения спортивного опыта. И обязательно записывать в дневнике предельно точными словами эти ощущения, – как, например, записал нужное физическое качество («рука мгновенная, как молния») упомянутый выше копьеметатель. Подобные записи (помимо общей пользы) помогут вытеснить из памяти все то, что нужно забыть. Просматривая свой дневник непосредственно перед тренировками и особенно перед соревнованиями, спортсмен освежает в памяти все полезные, испытанные в прошлом физические ощущения, что намного облегчает ему сознательную выработку необходимых элементов физического компонента своего ОБС. Разумеется, если только просматривать даже очень полезные и точные записи, исполняющая часть организма (тело) не войдет в оптимальный режим физической работоспособности. Однако записи помогут грамотно спланировать и правильно провести соответствующую разминку и тренировку.

Великое искусство разминки!

К сожалению, не так уж часто спортсмены и тренеры умеют использовать все возможности разминки. А с ее помощью можно стать не только гибким, легким, быстрым, точным, но и смелым, уверенным, решительным, возбужденным, спокойным и т.д. С помощью правильно проведенной разминки можно подготовить к соревнованию не только тело, но и мозг. Ведь во многих случаях путь к оптимальному психическому состоянию лежит через точно найденные и умело использованные физические ощущения. Приведу простой пример: стоило одному боксеру подняться на ринг не медленным шагом, а легко взбежав по ступенькам, как сразу же повысились его психический тонус, активность в бою.

Есть спортсмены, которые оценивают свою готовность к соревнованию, ориентируясь на чисто физические ощущения, возникающие в процессе разминки. Так, один гимнаст говорил о том, что проверяет свое состояние посредством «креста» на кольцах. Если он спокойно держит «крест» 10 секунд, это свидетельствует о хорошей форме. Сразу же возникает приятное настроение и появляется уверенность в своих силах. А уверенность, как известно, это уже психическая категория – причем весьма важная для достижения успеха.

В наше время недопустимо разминаться «вообще» – лишь бы достичь общего хорошего физического самочувствия. Каждый спортсмен обязан знать точные характеристики тех субъективных качеств, которых ему необходимо добиться в результате не общей, а целенаправленной разминки. Если говорить, например, о пловцах, то у спортсмена К., согласно физическому компоненту ОБС, руки после разминки должны стать «расслабленными, теплыми, сильными, послушными», ноги – «расслабленными, теплыми, сильными, упругими», а тело – «теплым, вытянутым, обтекаемым, скользящим». А вот каковы должны быть физические качества у дзюдоистки Г.: руки – «сильные, цепкие, быстрые, взрывные», ноги – «сильные, легкие, реактивные», тело – «сильное, пластичное, упругое, раскрепощенное, чувствительное».

Разминку можно считать завершенной только в том случае, если достигнуты все запланированные качества. Современные спортсмены обязаны уметь вполне сознательно вызывать у себя за счет разминки любые физические ощущения, определяемые спецификой избранного вида спорта.

Практика подтверждает, что физический компонент – очень существенная составная часть ОБС. Но только за счет физического самочувствия, даже отличнейшего, и технического мастерства успешно выступить (особенно на ответственных соревнованиях) почти невозможно.

В спортивной практике прочно утвердилось понятие «уровень эмоционального возбуждения». Этот уровень может быть высоким, низким, средним и т.д. Разнообразию же эмоций, пожалуй, нет предела. Однако удобства ради они делятся на две большие группы. Первую составляют положительные эмоции, которые помогают нам жить и действовать. Примером может служить радость. Во вторую группу входят отрицательные эмоции, мешающие нам почти во всех случаях жизни. Самая распространенная отрицательная эмоция – это страх во всех его проявлениях, от легкой тревоги до панического ужаса.

Хотя страх, как правило, мешает успешному выступлению на соревнованиях, можно привести курьезный пример, когда эта отрицательная эмоция помогла.

«17-летний австралийский пловец Стив Холланд, установивший два мировых рекорда – на дистанциях 800 и 1500 метров... любит плыть, находясь в несколько возбужденном состоянии. Он развивает «скорость страха», как он сам называет свое плавание, принесшее ему недавно еще два мировых рекорда. Стив заявил, что добился этого, представив себе, что его преследует гигантская акула. Вот что рассказал сам Холланд о своеобразной «психологической» настройке, к которой он прибегает, готовясь к заплывам: «Может быть, это звучит смешно, но на самом деле серьезно, – сказал, улыбаясь, Стив. – Однажды я наблюдал за рыбами в аквариуме и заметил внезапную перемену скорости в их плавании, когда я постучал пальцем по стенке. Они вдруг испуганно заметались. Я думал об этом и некоторое время сомневался, может ли скорость плавания возрасти, если я сам буду, к примеру, напуган. После этого я несколько раз пытался вообразить, что за мной гонится акула. И результат оказался очень высоким» («Советский спорт», 1976, 21 марта).

Но вернемся к понятию «уровень эмоционального возбуждения».

Под уровнем эмоционального возбуждения понимается определенная сила волнения, в котором находится человек. Если волнение велико, говорят об очень высоком уровне эмоционального возбуждения. Когда же наступает успокоение, констатируют, что уровень эмоционального возбуждения снизился. Нетрудно заметить, что понятие об уровне эмоционального возбуждения позволяет ориентироваться в силе переживаний человека – в частности, в спортивной практике.

Очень важно хорошо усвоить следующее: спортивная деятельность будет успешной только в том случае, если она протекает на фоне оптимального для данной деятельности уровня эмоционального возбуждения. Об этом очень существенном моменте почему-то часто забывают. Во всяком случае, лишь немногие спортсмены сознательно вызывают у себя тот уровень эмоционального возбуждения, который оптимален для очередной тренировки или предстоящего соревнования.

Значение оптимального уровня эмоционального возбуждения можно показать на примере стендовой стрельбы. Сначала было непонятно, почему стрелок, разбив в одной серии все 25 тарелочек, через 20 – 30 минут, при той же погоде, пользуясь тем же ружьем и патронами, делает 2 – 4 промаха. Не мог же он разучиться стрелять за столь короткое время! Наблюдения показали, что именно изменениями в первую очередь эмоционального состояния можно объяснить неровную стрельбу от серии к серии в течение одного и того же дня. Конечно, несомненную роль играла и степень сосредоточенности внимания, но и она во многом зависела от уровня эмоционального возбуждения. Что же касается физической нагрузки, то по сравнению с психической в этом виде спорта она, можно сказать, невелика.

Как же измерить уровень эмоционального возбуждения? Для врача (да и не только для врача) наиболее простая возможность – подсчет частоты пульса (частоты сердечных сокращений – ЧСС). В наше время утрачивается тонкое мастерство пульсометрии, которое было столь высоким в те времена, когда врачи не имели и тысячной доли современных возможностей для объективной оценки состояния своих пациентов. Вынужденные обходиться только доступными методами, древние врачеватели могли только лишь по пульсу заглядывать буквально в душу человека.

Однажды великого врача древности Абу Али Ибн-Сину (Авиценну) пригласили в богатый дом, где единственный сын и наследник просто таял на глазах. По целому ряду признаков и по поведению больного Авиценна заподозрил, что причина недуга – любовь. В таком подозрении нужно было утвердиться. А юноша категорически отказывался отвечать на вопросы. Тогда Авиценна нащупал его пульс и, продолжая беседу, как бы невзначай стал называть различные женские имена. И вдруг пульс резко участился – внезапное волнение молодого человека, выразившееся в учащении сердечной деятельности, помогло установить имя любимой девушки. Таким же путем мудрый врач, перечислив названия районов и улиц города, узнал, где живет эта девушка, – ведь при каждом верном предположении пульс больного становился чаще.

Так по пульсу Авиценна установил истинную причину болезни и убедил родителей юноши дать согласие на брак, в котором они раньше отказывали сыну, считая избранницу его сердца недостойной их богатого наследника...

Современным спортсменам и их наставникам нет необходимости быть столь же искусными в мастерстве пульсометрии. Но определять ЧСС должен уметь каждый. Подсчитывать ее можно в разных точках тела: на лучевой артерии, на сонных артериях, на височных или приложив ладонь к левой стороне груди, где хорошо слышно биение сердца. Не надо только, измеряя пульс на предплечье, пользоваться большим пальцем, так как им, самым сильным и самым нечувствительным из пяти, очень часто невольно пережимают лучевую артерию, а потом удивляются, что пульса не слышно. По правилам на ложбинку, где проходит эта артерия (к основанию большого пальца), надо легко накладывать сверху три пальца другой руки: указательный, средний и безымянный. Осторожно перебирая пальцами, нетрудно обнаружить пульсовые толчки даже в тех случаях, когда они по какой-либо причине ослаблены.

В спортивной практике многие в целях сокращения времени процедуры подсчитывают пульсовые волны в течение 10 секунд и полученную цифру умножают на 6, так как пульс принято измерять числом ударов за минуту. В тех случаях, когда не требуется особой точности, а время для измерения сведено к минимуму, можно ограничиться подсчетом ударов пульса за 6 секунд (по Меллерович). Прибавив к полученной цифре ноль, то есть умножив ее на 10, можно вычислить ЧСС за минуту гораздо быстрее, чем при умножении на 6.

Но все же предпочтительнее пользоваться отрезками в 15 секунд. В этом случае достигается большая точность. Предположим, ЧСС за 10 секунд составила 12 ударов. В пересчете на 1 минуту это составит 72 удара. Представим, что произошла ошибка и вместо 12 ударов за 10 секунд насчитали 11 или 13 ударов. Ошиблись всего на один удар, но тогда после пересчета пульс окажется 66 или 78 ударов в минуту – а это весьма существенное различие. Когда же подсчет пульса производят за 15 секунд, столь большой разброс просто невозможен.

Подсчет ЧСС является очень хорошим и удобным методом объективной оценки уровня эмоционального возбуждения – особенно в тех видах спорта, где психическая напряженность стоит на первом месте.

Например, ежедневный подсчет пульса у спортсменов-стендовиков непосредственно перед каждой серией и сразу же после ее окончания и сопоставление полученных цифр со спортивным результатом позволили выявить весьма интересную закономерность.

В моей записной книжке против фамилии стрелков стали появляться такие, к примеру, записи:

Означали они следующее: перед началом серии пульс за 15 секунд был 32 удара; следовательно, за минуту – 128. Сразу после окончания стрельбы он стал 34 за 15 секунд, или 136 за минуту; а результат, как говорят стрелки, «чистый» – разбиты все 25 тарелочек. Второй набор цифр свидетельствует о том, что пульс вначале был 26x4= 104, а в конце – 23x4=92; результат – всего 21 разбитая тарелочка, причем неразбитыми оказались 7, 8, 21 и 24-я. Так удалось установить, при какой частоте пульса (а значит, и при каком уровне эмоционального возбуждения) данный стрелок выступает хорошо, а при какой – плохо.

При этом я еще раз убедился в том, насколько саморегулирующейся системой является человеческий организм. Вот спортсмен подошел к площадке, на которой ему через 5 – 10 минут надо стрелять и где заканчивают серию его соперники. Сейчас у стрелка пульс около 96 – 100 ударов в минуту. Площадка освободилась, и спортсмен неторопливо направился к своему месту на линии огня – до начала стрельбы осталось 2 – 3 минуты. Теперь его пульс уже около 120 ударов в минуту, хотя сам спортсмен никаких специальных мер для повышения уровня эмоционального возбуждения не предпринимал. Но вот судья громко объявляет: «Серия двадцать пять! Первому и по порядку – начали!» И с этого момента пульс начинает биться с оптимальной для данного стрелка (если, конечно, он готов к соревнованию) частотой – около 140 ударов в минуту.

Вот почему так важно оценивать уровень эмоционального возбуждения не за 5 – 10 минут до старта и тем более не за полчаса, а перед самым выходом на старт. Лишь при этом условии по пульсу можно судить, насколько близок или далек спортсмен от оптимального для него уровня эмоционального возбуждения.

Ритмичность ЧСС, свидетельствующая о стабильности уровня эмоционального возбуждения, играет важную роль в стрельбе. Особенно хорошо идет стрельба (в частности, на траншейном стенде), если к концу серии возбуждение немного и плавно нарастает. Эту закономерность можно объяснить тем, что организм стрелка за счет дополнительного финишного учащения сердечной деятельности не дает проявиться вполне естественно возникающей усталости – ведь серия длится в среднем 18 – 22 минуты. Если же пульс к концу ее становится реже, чем в начале, это значит, что стрелок устал. И промахи учащаются.

Я не одинок во мнении о необходимости подсчета ЧСС и сопоставлении этих данных со спортивными результатами. О связи ЧСС с успешностью стрельбы пишет, в частности, известный пятиборец Н.Татаринов: «Лично я всегда считал на огневом рубеже свой пульс и вел дневник. И вот какая получается картина: при пульсе 11 – 12 ударов (в 10 секунд) результат у меня, как правило, был 196 – 197; при пульсе 13 – 15 – 192 – 194; 16 – 18 – 190. Стало быть, перед стрельбой очень важно снизить пульс...» («Советский спорт», 1972,11 июля).

А вот что писали о пульсометрии старший тренер сборной СССР по фехтованию Л.В. Сайчук и кандидат педагогических наук В.С.Келлер, анализируя решающий бой между В.Путятиным (чемпион мира 1967 года) и Г.Свешниковым (чемпион мира 1966 года): «Весьма показательным является момент вызова на бой. За это время пульс Г.Свешникова со 100 ударов в минуту (за 30 секунд до вызова) поднялся до 170 ударов в минуту. Состояние В.Путятина практически не изменилось (106 ударов за 30 секунд до вызова – 115 ударов во время вызова)... Динамика пульса Г.Свешникова носила явно прогрессирующий характер, и только после нанесения двух уколов наблюдалась тенденция к снижению частоты сердечных сокращений. Причиной этого представляется (это подтверждается и беседой со спортсменом) мысль Г.Свешникова о том, что В.Путятин уже сложил оружие. Однако нанесение В. Путятиным укола привело к активизации технико-тактических поисков выигрыша, что, в свою очередь, привело к дальнейшему повышению частоты сердечных сокращений. В момент нанесения 4-го укола пульс у Г. Свешникова равнялся 180 ударам в минуту. Даже после окончания боя, когда спортсмен сидел и делился впечатлениями от боя, частота сердечных сокращений в течение более минуты находилась на уровне 170 – 180 ударов.

Пульс В. Путятина явно отображает неуравновешенность психического состояния спортсмена. Резкие колебания частоты сердечных сокращений в пределах 140 – 175 ударов в минуту, с некоторой тенденцией к концу боя к снижению максимальных показателей, характеризуют неуверенность, частую смену нервно-психического состояния спортсмена...»[2]. Этот важный бой В.Путятин проиграл со счетом 1:5.

Подобных примеров, показывающих, насколько ЧСС отражает психическое состояние человека (в частности, уровень эмоционального возбуждения), можно привести немало.

Хотя подсчет ЧСС – очень удобный и простой метод объективной оценки эмоционального возбуждения во время тренировок и особенно в часы соревнований, ограничиваться только пульсометрией было бы, конечно, неверно. Из других методов наиболее удобна, пожалуй, регистрация электрокожного сопротивления

(ЭКС). С помощью небольшого, величиной с фотоаппарат, прибора можно за несколько секунд определить уровень эмоционального возбуждения. Для этого спортсмен должен подушечкой безымянного или среднего пальца, вытертой насухо, легко надавливать в течение 2 – 3 секунд на специальный датчик, соединенный с прибором коротким проводом. Отклонение стрелки показывает степень потоотделения; по этим показаниям можно судить об уровне эмоционального возбуждения.

К большому сожалению, не во всех видах спорта эта методика, называемая измерением ЭКС, дает показатели, на которые можно ориентироваться. Так, в прыжках в воду уровень эмоционального возбуждения можно измерить этим прибором лишь за 1,5 – 2 минуты до начала прыжка. Затем спортсмен уходит на трамплин или вышку, и за это короткое время уровень эмоционального возбуждения меняется. Причем, как показывают визуальные наблюдения, чаще всего в сторону большего волнения. Спортсмен начинает движение, как правило, более возбужденным, чем он был в момент измерения потоотделения – следовательно, по показаниям ЭКС нельзя судить об истинном уровне эмоционального возбуждения в момент начала прыжка. При работе же с другими спортсменами (в частности, с борцами классического стиля) метод ЭКС был использован с большой эффективностью.

Таким образом, можно сделать вывод, что подсчет ЧСС – наиболее удобный способ для оценки степени своего волнения. Ориентируясь по пульсу, спортсмен может настраивать себя на оптимальный уровень эмоционального возбуждения, может вводить себя в нужное состояние непосредственно на старте.

Почему же так важно иметь объективные данные об уровне волнения? Практический опыт показывает: субъективная оценка своего состояния очень часто бывает неточной. Неподвижно сидящему спортсмену кажется, что он спокоен, в то время как его сердце бьется 120 раз в минуту. О каком же спокойствии может быть речь? Или, наоборот, спортсмен считает себя возбужденным, а пульс оказывается редким и слабым, что, как правило, свидетельствует о недостаточной мобилизации на борьбу нервной и сердечно-сосудистой систем.

Опытные спортсмены, серьезно относящиеся к психической подготовке, всегда знают свой боевой пульс и умеют выводить себя на оптимальный уровень эмоционального возбуждения.

Например, если у стрелка оптимальная ЧСС 130 ударов в минуту, то он не начнет стрельбу прежде, чем выведет себя тем или иным способом на этот уровень эмоционального возбуждения. Если ЧСС перед стартом окажется чересчур высокой, спортсмен обязательно снизит ее, как это делал Н.Татаринов. А если возбуждение будет недостаточным (предположим, ЧСС 110 ударов в минуту), стрелок повысит его. Это, конечно, не значит, что пульс для успешного выступления на соревнованиях должен быть постоянно равен 130 ударам в минуту: колебания возможны, но желательно в небольших пределах – скажем, между 126 и 134 ударами. В общем, чем меньше разброс показателей ЧСС, тем уже «пульсовой коридор», тем лучше идет стрельба.

Не только стрелки имеют возможность регулировать по пульсу свой уровень эмоционального возбуждения. Так, в частности, поступал замечательный штангист, неоднократный чемпион мира и победитель Олимпийских игр 1968 года в Мехико Виктор Куренцов, который определял свою готовность к каждому виду тяжелоатлетического троеборья не только по физическому самочувствию, но и по пульсу. И никогда не начинал выполнение упражнения, пока собственными средствами психической настройки не приводил свою нервную и сердечно-сосудистую системы в оптимальное для данного вида состояние.

К сожалению, метод пульсометрии прививается в спортивной среде неправомерно медленно – то ли от неумения пользоваться им, то ли от недопонимания его значения. Один спортсмен после того, как ему объяснили значение подсчета пульса, заявил: «Все равно не буду считать! Что я, больной, что ли?». Комментарии, как говорится, излишни.

Есть, конечно, и такие спортсмены, которые могут обходиться без такого подсчета. В процессе становления спортивного опыта у них формируются очень субъективные, но тем не менее вполне точные ощущения, сигнализирующие о достижении оптимального уровня эмоционального возбуждения. Так, у одного весьма известного штангиста в эти минуты появлялась своеобразная зябкость в икроножных мышцах; другой начинал судорожно позевывать; третий спортсмен ощущал, как в области желудка становится особенно свободно и легко. Одному борцу в момент достижения оптимального уровня эмоционального возбуждения противник начинал казаться маленьким; а у спортсменки, успешно выступавшей в стрельбе на траншейном стенде, об этом уровне сигнализировал своеобразный зуд в зубах нижней челюсти.

Подобные субъективные ощущения, когда они действительно свидетельствуют о достижении оптимального уровня эмоционального возбуждения, весьма ценны, так как становятся для спортсмена очень хорошим ориентиром. Ведь затем с помощью различных методов психической саморегуляции можно сознательно вызывать их у себя и таким способом добиваться оптимального возбуждения во время соревнований.

Необходимо подчеркнуть, что при выходе на оптимальный уровень эмоционального возбуждения в организме происходят положительные изменения. В частности, многие элементы поведения автоматизируются и уже не требуют специального осмысления. Спортсмен начинает на многое реагировать мгновенно, не задумываясь и всегда очень точно. Так, стендовики говорят, что «стволы сами идут за мишенью», что это происходит как бы само по себе, а не после сознательно предпринятого движения. Такое крайне важное ощущение – «все идет как бы само по себе, без особых усилий» – и лежит в основе легкости достижения высоких результатов во многих видах спорта. Вот почему необходимо уметь сознательно выводить себя на оптимальный для предстоящей деятельности уровень эмоционального возбуждения.

Этот оптимальный уровень может проявляться весьма различно. От высочайшего, на грани непереносимого, напряжения – как, например, у штангистов в момент поднятия тяжелейшего снаряда, до просто хорошего настроения, которое тоже является выражением определенной степени возбуждения нервной системы.

«В Англии существует старая добрая традиция – выбирать ежегодно «менеджера года». Дело это спортивных журналистов. В этом году (речь идет о 1973 годе) все они были единодушны, назвав имя Боба Стока, руководителя клуба второй лиги, сенсационно завоевавшего Кубок Англии, и вот почему. До того как Сток взялся тренировать «Сандерленд», тот проиграл подряд 10 (!) матчей.

С его же приходом клуб победил последовательно в 10 (!) встречах. Причем десятый выигрыш (у «Лидса») пришелся на финальный поединок Кубка. Есть ли у Стока какие-либо «рецепты победы»?

– Абсолютно никаких, – отвечает он. – Это все так просто. Секрет высоких достижений, по-моему, кроется в... хорошем настроении. Поэтому я стараюсь, чтобы оно всегда у моих питомцев было на уровне. Если же мне не удается это сделать, я прибегаю к помощи людей, для которых это профессия. Команду, у которой хорошее настроение, почти невозможно победить.

Иные скажут: велика мудрость! Велика не велика, но очень важна – психологический подъем в любом клубе всегда способствовал высоким результатам. И не только в футболе» (по материалам «Таймс». «Советский спорт», 1973,19 октября).

О значении хорошего настроения говорил, в частности, и наш именитый хоккейный тренер А.В. Тарасов. Одну из причин психической устойчивости игроков советской сборной он видел в том, что наши хоккеисты «умеют тренироваться много и... весело!.. Удача – она приходит к сильным. И к людям, которые улыбаются. Только так!» («Советский спорт», 1984,20 января).

Что можно добавить к этому? Лишь то, что современный квалифицированный спортсмен должен не только готовить себя к соревнованиям в физическом, техническом и тактическом отношении, но и обязательно научиться самостоятельно «организовывать» свое психическое состояние. В частности, уметь, независимо от ситуации, всегда вызывать у себя хорошее настроение. И как можно чаще улыбаться. Но не натужно и криво, а, что называется, от души. Это очень важное умение – с искренней, «солнечной» улыбкой преодолевать всевозможные трудности. Как показывает опыт, научиться такому нелегкому искусству можно.

Хотя уровень эмоционального возбуждения является, можно сказать, стержнем ОБС, наблюдения за спортсменами показывают, что можно быть очень хорошо подготовленным физически и технически, можно находиться на оптимальном уровне эмоционального возбуждения и тем не менее проиграть соревнование. Из-за чего же это происходит?

Понятие «мыслительный» применяется здесь несколько условно, так как физический и эмоциональный компоненты ОБС в той или иной степени всегда связаны с мыслительными процессами. Например, такие физические качества, как «свежесть мышц», их способность «взорваться» – это не только физические, но и эмоциональные и мыслительные ощущения. Так же, как правило, осмысливается (или, во всяком случае, может быть осмыслено) любое эмоциональное состояние.

Тем не менее наблюдения показывают: есть такие элементы в ОБС, которые целесообразнее выделить в специальную группу – группу мыслительных процессов.

Наблюдая за спортсменом, выходящим на старт, нередко замечаешь: все мышцы у него «играют», дыхание глубокое, свободное, то есть физически он уже находится в оптимальном состоянии. И уровень эмоционального возбуждения вполне соответствует предстоящей деятельности – тоже оптимален. Как будто достаточно для победы. Однако нет, не получается... В чем же дело?

В отсутствии четкой программы действий в данных условиях спортивной борьбы.

Что же наиболее характерно для спортсменов, не имеющих четкой программы действий? Они могут вести себя по-разному, но тем не менее их всех объединяет одно: беспредметная взволнованность, а точнее, недостаточная сосредоточенность на решении той конкретной задачи, которая стоит перед ними в данный момент. Их мысли и чувства, что называется, «разбросаны».

Такое состояние отличается как от стартовой лихорадки, так и от стартовой апатии. Поэтому его лучше назвать стартовой несобранностью[3]. Эта психическая дисгармония может проявиться не только при оптимальном уровне эмоционального возбуждения. Гораздо чаще она возникает на фоне как перевозбуждения, так и апатичного состояния.

Поучительный пример стартовой несобранности приводит замечательная гимнастка Наталья Кучинская. На XIX Олимпийских играх в Мехико ей, для того чтобы обеспечить победу советской команды, надо было как можно лучше выступить на бревне. И вот, даже готовясь к опорному прыжку, спортсменка все время повторяла в уме совсем другую мысленную программу – программу упражнения на бревне. «Конечно, это было ошибкой, – пишет Н.Кучинская, – прыжок я сорвала» («Советский спорт», 1976, 25 мая).

Но предположим, что задача, которую надо решить на предстоящем выступлении, хорошо осмыслена и четко сформулирована. Достаточно ли этого для успеха? Еще нет! Теперь нужно суметь полностью сосредоточиться на ней. А вернее, на тех элементах, на тех опорных пунктах, от которых зависит успешное решение поставленной задачи.

О внимании. Что нужно знать о сосредоточенности внимания? Во-первых, чем она больше, тем выше результат – это общий закон для многих видов деятельности.

Во-вторых, полная сосредоточенность на чем-то способствует автоматическому отрешению от окружающей обстановки, от всего постороннего. Сосредоточенный человек как бы говорит: «Не мешайте мне серьезно заниматься избранным делом».

И, в-третьих, надо знать, что люди не способны сосредоточиваться одновременно на двух разных предметах – этой редкой способностью обладают очень немногие.

Вот почему никогда не стоит делать два дела одновременно – например, читать газету и слушать радио. Когда вы внимательно читаете, «шум» радио только раздражает мозг. А если вы прислушиваетесь к тому, что передают по радио, то, хотя ваши глаза будут бегать по тексту, в вашей памяти ничего не останется. Так что лучше делать одно дело, но хорошо, чем несколько дел сразу, но плохо.

«А как же Юлий Цезарь? – спрашивают многие. – Ведь он мог одновременно и читать, и писать, и слушать, и отдавать приказания». Думаю, он делал это не одновременно, а быстро переключая свое внимание с одного дела на другое. Это тоже замечательная способность, и тот, кто ею владеет, может многое успеть. Но если этот выдающийся государственный деятель Римской империи мог действительно заниматься одновременно несколькими делами (как, например, эстрадный артист Юрий Горный, демонстрирующий различные психологические опыты), то подавляющее большинство из нас – все же не юлии цезари. Нам следует специально учиться сосредоточенности на каком-то одном деле. И эту, еще более важную способность, надо развивать и тренировать ежедневно. Многие спортсмены страдают от неумения предельно собраться во время соревнований так, чтобы полностью отключиться от всего мешающего. Таких спортсменов может сбить любой внешний раздражитель, любое замечание со стороны (которое, как известно, далеко не всегда бывает дружелюбным).

Прекрасный пример сосредоточенного внимания приводит К.С.Станиславский в своей книге «Работа актера над собой», в которой, кстати, очень много полезного могут найти и находят и спортсмены:

«Магараджа выбирал себе министра. Он возьмет того, кто пройдет по стене вокруг города с большим сосудом, доверху наполненным молоком, и не прольет ни капли. Многие ходили, а по пути их окликали, их пугали, их отвлекали, и они проливали. «Это не министры», – говорил магараджа. Но вот пошел один. Ни крики, ни пугания, ни хитрости не отвлекали его глаз от переполненного сосуда.

«Стреляйте!» – крикнул повелитель.

Стреляли, но это не помогло.

«Это министр», – сказал магараджа.

«Ты слышал крики?» – спросил он его.

«Нет!»

«Ты видел, как тебя пугали?»

«Нет. Я смотрел на молоко».

«Ты слышал выстрелы?»

«Нет, повелитель. Я смотрел на молоко»[4].

И хотя этот пример взят из индусской сказки, в нем очень убедительно показано, насколько возрастают возможности человека при предельно сосредоточенном внимании.

Конечно, разные виды спорта требуют развития различных видов внимания.

Например, в пулевой стрельбе полная сосредоточенность – основной залог успеха. По свидетельству Ш.М.Квелиашвили, серебряного призера токийской Олимпиады в стрельбе из боевой винтовки, победитель в этом упражнении американец Гэри Андерсон настолько «ушел в стрельбу», что после завершающего выстрела, уже став олимпийским чемпионом, в течение нескольких минут не мог «вернуться» в реальный мир: не проявлял радости по поводу своей победы, не понимал поздравлений друзей; взгляд у него был совершенно отсутствующим, а выражение лица – полностью отрешенным. Лишь спустя некоторое время спортсмен вернулся в свое обычное, нормальное состояние.

В этом примере, уже не сказочном, а вполне реальном, тоже очень убедительно показаны возможности предельно сконцентрированного внимания – чем оно сосредоточеннее, тем выше эффективность деятельности, которой человек занимается в данный момент, тем полнее его отключенность от различных помех.

Высокая сосредоточенность перед началом движения необходима в тяжелой атлетике, прыжках в воду, гимнастике, фигурном катании на коньках и других «технических» видах спорта. А вот, скажем, футболисты должны владеть всеми видами внимания: полностью сосредоточиваться, когда, например, надо бить пенальти; быстро переключаться с одного игрока на другого и на мяч, когда идет атака на ворота соперника, то есть уметь включать так называемое «распределенное» внимание.

Способность предельно сосредоточиваться на той деятельности, которой занимаешься в данный момент, необходимо систематически развивать. Для достижения успеха требуется только одно: регулярно тренировать внимание с помощью специальных упражнений, вырабатывающих сосредоточенность.

Каждому известно, что, читая скучную книгу, слышишь буквально все, что происходит вокруг, – внимание «разбегается» во всевозможных направлениях. Но если попадается интересная книга, то внимание «впивается» в нее так, что можно забыть обо всем на свете – например, о том, что на плите стоит кастрюля с молоком. Отсюда напрашивается простой вывод: внимание само сосредоточивается на том, что интересно.

Но ведь сколько в жизни неинтересных дел, которыми тем не менее надо серьезно заниматься! В таких случаях рекомендуется поступать следующим образом: прежде чем включаться в неинтересное дело, его необходимо сознательно связать с такими мыслями и чувствами, которые всегда интересны, приятны. Например, студенту физкультурного института надо учить биохимию, но заниматься ею нет никакого желания. Но если подумать, скажем, о том, что от особенностей углеводного обмена во многом зависят такие качества, как сила и выносливость, то человека, занимающегося спортом, этот предмет заинтересует.

Следует хорошо уяснить: перед каждым, а тем более неинтересным, делом очень важно создать положительную установку на то, чтобы заниматься этим делом с большим вниманием. Чем сосредоточеннее внимание, тем выше к.п.д. данного дела, тем меньше времени потребуется для его завершения. Когда же внимание рассеивается, продуктивность снижается, а процент брака возрастает.

Кроме этого совета – относиться к каждому делу только как к интересному – полезно взять на вооружение и некоторые чисто «технические» упражнения, способствующие развитию сосредоточенности. Суть их состоит в волевом удержании внимания на каком-либо предмете или явлении.

1. Возьмите секундомер или часы с секундной стрелкой и проследите за ее движением, не отрывая внимания, столько секунд, сколько удастся.

Опыт показывает, что в первый раз большинство способно удерживать внимание на движущейся стрелке не более 20 – 40 секунд. С помощью тренировок можно постепенно добиться увеличения времени удержания внимания на секундной стрелке до 1 – 3 минут. Если при этом внимание отвлечется хотя бы на мгновение, упражнение считается невыполненным; его надо начать сначала.

Определив максимальное время, в течение которого вы смогли удержать внимание на секундной стрелке не отвлекаясь, постарайтесь повторить такое же время сосредоточения 3 – 4 раза подряд, делая между каждой «попыткой» перерывы на 10 – 20 секунд. Такие упражнения полезно повторять несколько раз в день – особенно перед сном, когда мозг утомлен и ему трудно сосредоточиваться. Преодоление усталости будет свидетельствовать о том, что вы достигли высокой степени тренированности сосредоточенного внимания.

Приблизительно через месяц ежедневных тренировок вы должны обрести способность удерживать беспрерывно внимание на движущейся секундной стрелке в течение 4 – 5 минут. После этого можно перейти к тренировкам по наблюдению за очень медленным движением минутной стрелки – в течение такого же отрезка времени. Удержание сосредоточенного внимания в течение 5 минут – очень хорошее достижение.

2. Еще Леонардо да Винчи советовал своим ученикам, внимательно рассмотрев какой-либо предмет, закрыть глаза и, не торопясь, представить его во всех деталях. Затем снова посмотреть на этот предмет и проверить, насколько представление совпадает с оригиналом. Великий художник и ученый считал такое упражнение очень полезным для развития внимания и рекомендовал заниматься им так часто, как позволяет время, добиваясь того, чтобы представление полностью повторяло оригинал.

3. Предыдущее упражнение можно выполнять в сочетании с движением: рассматривая что-либо, делайте медленный вдох, как бы «втягивая» в свой мозг, в свою память то, на чем сосредоточено внимание; на выдохе, еще более замедленном, закройте глаза и мысленно воспроизведите образ того предмета или явления, которые только что были в фокусе вашего внимания.

Обычно, когда речь заходит о сосредоточенности, многие связывают этот мыслительный процесс со своеобразным психическим напряжением. Да, действительно, очень часто сосредоточенность сопровождается субъективно ощущаемым психическим напряжением. Но в спортивной практике такая напряженность, как правило, мешает. Ведь вслед за сокращением мышц лица – нахмуренными бровями, сжатым ртом – следует непроизвольное напряжение многих других мышц. Спортсмен, как принято говорить, становится «зажатым», скованным, что всегда ему мешает.

Интересным наблюдением поделился будущий олимпийский чемпион в спринте Валерий Борзов после победы на II чемпионате Европы по легкой атлетике в закрытом помещении: «Я понимал, что Хиршт из ФРГ будет меня атаковать. И решил в полуфинале сыграть с ним в поддавки. Я нарочно уступил ему на финише около метра. Рассчитал так: теперь он увидел, что может меня обыграть, и будет стараться вовсю. А это мешает свободному бегу. Перед финалом немец на меня большими глазами смотрел. Настраивался. Ладно. На середине дистанции я его достаю и вижу, он в этот момент напрягся, плечи приподнял. Ну, думаю, готов. Таким скованным ему нипочем хорошо не финишировать. И правда, я его легко обошел...» («Советский спорт», 1971,16 марта).

Сделаем вывод: в спортивной деятельности очень важно уметь многое выполнять – в том числе и предельно сосредоточиваться, не напрягаясь.

И еще одно весьма важное положение, о котором необходимо всегда помнить, – длительность сосредоточения внимания. Каждый спортсмен (в таких видах, как тяжелая атлетика, стрельба, прыжки в воду, толкание ядра, метание диска и т.п.) должен твердо знать свое оптимальное время сосредоточения. Если оптимальное время сократить или продлить, то это, как правило, дает негативные результаты. Затянутое по сравнению с оптимальным сосредоточение внимания редко приводит к тому, чтобы по крупицам, по элементам (медленно, но верно) «собрать себя» на предстоящее движение. В большинстве случаев за чрезмерно долгим сосредоточением скрывается лихорадочный поиск того или иного варианта настройки на результат. Следовательно, чересчур продолжительное время сосредоточения – внешнее проявление внутренней неуверенности. Ну а когда оно слишком сокращено, то это обычно свидетельствует о ненужной торопливости, об отсутствии опыта подготовки к выступлению.

Для того чтобы узнать свое оптимальное время сосредоточения (а оно, повторяю, сугубо индивидуально, хотя есть и некоторые общие закономерности в каждом виде спорта), удобно прибегнуть к секундомеру, а еще лучше – к миллисекундомеру. Попросите тренера или товарища проследить с секундомером в руке хотя бы за 20 – 30 вашими попытками и сопоставьте результаты попыток с временем сосредоточения внимания. Наверняка выявится определенная зависимость между качеством исполнения и временем подготовки. Так, установлено, что среднее оптимальное время сосредоточения у прыгунов в воду составляет от 5 до 7 секунд (что, конечно, не исключает индивидуальных отклонений на несколько секунд – чаще в сторону увеличения).

Можно обойтись и без секундомера – многие спортсмены ориентируются на собственное чувство времени. Против этого возражать не приходится, особенно если время сосредоточения действительно стало оптимально постоянным.

На чем же надо сосредоточиваться? Этот вопрос отнюдь не праздный. Дело в том, что в мыслительном компоненте ОБС надо различать два момента. Первый – цель, второй – средства достижения этой цели.

Предположим, стрелку в решающую исход соревнования минуту необходимо поразить только «десятку» – это его конечная цель. А для того, чтобы реализовать ее, нужно обеспечить предельную устойчивость руки, очень мягкий, аккуратный спуск, а также выполнить ряд других технических элементов – это средства достижения цели.

Для получения нужного результата в подавляющем большинстве случаев необходимо предельно сосредоточить внимание не на самой цели, а на средствах ее достижения. Почему? По той простой причине, о которой шла речь выше: наше внимание не может быть одновременно сконцентрировано на двух объектах. Поэтому если сосредоточить его на самой цели, то из-под мыслительного контроля уходят средства ее достижения. И результат, несмотря на большое желание, оказывается хуже, чем хотелось бы.

Практика показывает, что лишь в редких случаях только страстное желание достичь цели помогает спортсмену мобилизоваться и автоматически выводит его на оптимальный уровень деятельности. Гораздо чаще категорическая установка «победить любой ценой!» приводит к прямо противоположному результату.

Вот почему так вредны общие «накачки» тренеров: типа «давай, давай!», «ты обязан!» и т.д. Они вносят лишь хаос в сложнейшие процессы подготовки к ответственной борьбе. Хотя специальных подсчетов не велось, думаю, что только несколько спортсменов из ста ответят на такую «накачку» высокой мобилизацией. Остальным же такой способ настроя только помешает.

Итак, подведем первые итоги. Оптимальное боевое состояние складывается их трехкомпонентов: физического, эмоционального и мыслительного. В различных видах спорта и у разных спортсменов «процентное соотношение» этих компонентов различно. Если у стрелков-стендовиков на физический компонент приходится приблизительно 10, на эмоциональный – 70, на мыслительный – 20 процентов, то у штангистов соответствующие цифры будут ориентировочно такими: 50, 40,10. Очевидно, недаром именно среди этих, самых сильных, людей родился «великий» афоризм: «Меньше думай – больше поднимай!». Это, конечно, шутка, но в ней отражается некоторая специфика мышления, присущая некоторым спортсменам. А ведь поднимая штангу, тоже надо очень и очень думать.

Итак, спортсмены, используя возможности каждого из трех компонентов – физического, эмоционального и мыслительного, могут вводить себя в оптимальное боевое состояние. По тому, как они готовят себя к соревнованиям, их можно (с известной долей условности) разделить на три группы.

Для первой группы основная информация о готовности к соревновательной борьбе идет главным образом от физического аппарата: мышц, суставов, степени влажности кожи, состояния сердечно-сосудистой и дыхательной систем. Спортсмены этой группы обретают высокую психическую устойчивость и прочную уверенность в своих возможностях лишь после того, как почувствуют себя очень хорошо в физическом и техническом отношении.

Так, один штангист говорил: «Если я на разминке вырву 120 килограммов легко, как бы шутя, то сразу появляется твердая уверенность, что через полчаса на соревновании я прибавлю по меньшей мере 10 килограммов». И такая «примета» всегда сбывалась. А известный борец входил в ОБС через «тигриную» походку: как только его движения во время разминки обретали тигриную мягкость, вкрадчивость, силу и хищность, все остальные нужные компоненты возникали как бы сами по себе – возрастал уровень эмоционального возбуждения, а сознание начинало работать ясно, быстро, точно.

Руководители сборной Бразилии перед первенством мира 1970 года, для того чтобы повысить психическую устойчивость и выносливость футболистов, взяли на вооружение систему физической подготовки доктора Кеннета Купера, автора весьма эффективного «теста 12 минут». Если раньше многие бразильские «звезды», выполняя этот тест, могли пробежать за 12 минут всего 2000 метров с небольшим, что соответствует оценке «удовлетворительно», то после внедрения в тренировочный процесс системы доктора Купера они стали без особого напряжения пробегать за те же 12 минут по 2800 метров и больше, то есть получали оценку «отлично» . Это резко повысило уверенность игроков в своих силах и стало одной из основ их хорошей психической подготовки. Кто видел матчи бразильцев, не мог не заметить, что Пеле, который раньше не так уж часто играл на своей половине поля, в матчах чемпионата мира 1970 года принимал активное участие даже в непосредственной защите своих ворот – значит, не опасался, что ему не хватит сил для последующего наступления на ворота противника.

Несомненно, для спортсменов этой группы основным помощником в психической подготовке к соревнованию, в достижении ОБС является тренер. Используя весь арсенал физической и технической подготовки, он помогает спортсмену обрести остальные компоненты ОБС – эмоциональный и мыслительный.

Здесь хочется сказать несколько слов о разминке. К сожалению, не так уж часто встречаются тренеры, которые умеют лишь за счет правильно построенной физической разминки помогать своим ученикам в обретении психических компонентов ОБС. Но это возможно, и дело лишь за тем, чтобы тренеры всерьез взялись за изучение и использование резервов, заложенных в процессе разминки.

Например, такие ощущения, как свежесть, легкость мышц, каждый спортсмен просто обязан уметь вызывать у себя с помощью разминочных упражнений. А ведь эти ощущения мышечной свежести и легкости автоматически улучшают настроение! Идет процесс, который академик И.П. Павлов назвал «мышечной радостью», то есть радостью, возникающей вслед за хорошей физической нагрузкой. А что такое радость с точки зрения ОБС? Это определенный уровень эмоционального возбуждения. Следовательно, с помощью физической разминки можно обрести и второй компонент ОБС – эмоциональный. А когда радостно на душе, то и голова начинает работать лучше. Так подключается третий компонент ОБС – мыслительный.

Для второй группы спортсменов самым главным при вхождении в ОБС является достижение оптимального уровня эмоционального возбуждения. Хорошее состояние физического компонента они рассматривают как само собой разумеющееся. Я уже говорил об олимпийском чемпионе Викторе Куренцове, который, ориентируясь по пульсу и определяя таким способом уровень своего эмоционального возбуждения, затем регулировал его так, чтобы быть хорошо подготовленным к очередному весу и виду упражнения (жим, рывок, толчок). А наблюдая за игрой, например, японских волейболисток, нельзя не заметить, что они словами, громкими восклицаниями, аплодисментами все время стараются поддержать друг у друга высокий эмоциональный накал. Подобных примеров немало.

А вот случай из моей практики, когда именно правильно найденный уровень эмоционального возбуждения привел к победе.

Шло первенство СССР среди юниоров по стендовой стрельбе. Одна из девушек перед последней серией оказалась на втором месте, проигрывая лидеру 5 мишеней. И вышла стрелять эту последнюю серию, что называется, опустив руки. Я подошел к ней и подсчитал пульс. Как и следовало ожидать, он был 88 ударов в минуту, в то время как при ОБС у этой спортсменки сердце должно биться (в этом можно было не раз убедиться раньше) приблизительно 120 – 126 раз в минуту!

– Дай-ка мне ружье! – как бы с трудом сдерживая гнев, приказал я девушке.

– Зачем? – с недоумением, даже с испугом спросила она.

– Дай! – резко повторил я.

Она нерешительно вручила мне оружие.

– А теперь видишь ту березку? – Я указал на березку, стоявшую метрах в двадцати в стороне от линии огня.

– Вижу... – все еще ничего не понимая, проговорила девушка.

– Так вот, быстро туда и обратно!

– Зачем?!

– Быстро! – тоном, не терпящим возражения, приказал я.

И девушка побежала. Когда она вернулась, ее пульс был около 130 ударов в минуту: она была возбуждена и даже сердита.

– Вот так и держись! – приказал я, возвращая ей ружье.

Только тут она поняла, что к чему. И, сумев удержать на протяжении всей серии это оптимальное для нее возбуждение, отыграла проигранные мишени, психически сломила основную соперницу и выиграла золотую медаль.

Этой девушкой была Галина Хомутова, которая в 1971 году стала чемпионкой мира в стрельбе на траншейном стенде в индивидуальном зачете – высшее достижение для женщин-стендовичек в те годы.

Вот что в частности, рассказала Галя корреспонденту газеты: «Своей победой я обязана тренеру Анатолию Павловичу Пономаренко и специальной тренировке, с которой нас познакомил работавший несколько лет в сборной страны психолог Анатолий Васильевич Алексеев. Если говорить коротко, то смысл ее состоит в том, что ты как бы сам создаешь свое настроение... Алексеев установил также, что результат в стрельбе зависит еще и от чаетоты пульса...» («Комсомольская правда», 1971,16 ноября).

В описанном выше случае оптимальный уровень эмоционального возбуждения был достигнут чисто физическим путем – быстрой пробежкой. Другим бегом – медленным и продолжительным – стрелки по неподвижным мишеням снижают чрезмерно сильное волнение, возникающее в связи с предстартовой лихорадкой.

Но выйти на оптимум возбуждения можно и за счет мыслительных процессов.

Блестящий пример такого, чисто мыслительного, выхода на оптимальный уровень эмоционального состояния продемонстрировал однажды выдающийся штангист Давид Ригерт. Вот как описана эта сцена А.Коршуновым: «Однажды в Шахтах он вошел в зал, где тренировалась сборная команда «Труда». Не разминался, ничего. Увидел штангу. Сказал: «Я ее сейчас вырву». Подсчитали – на штанге 160 килограммов. Поспорил с Владимиром Головановым. Попросил: «Дайте только один подход на 90 килограммов».

Дали... Ригерт стоял у этой штанги четыре минуты. Ничего, казалось, не делал. Просто стоял. На лбу у него выступили капли пота и струйками потекли по щекам. Поднял 90 килограммов. Тут же подошел и поднял 160 килограммов. Разделся – майка была насквозь мокрая... Его спросили: «Зачем ты это делаешь?». Ответил: «После «баранки» в Мюнхене учусь собираться в любых условиях...» («Советский спорт», 1973,19 декабря).

Я не берусь определять причины неудачи этого замечательного штангиста на Олимпиаде в Москве, но можно с большим основанием предположить, что после завоевания золотой медали на Олимпийских играх в Монреале (1976) он снизил внимание к психической подготовке, перестал тренировать нервную систему так, как это делал после неудачи в Мюнхене.

Необходимо еще раз подчеркнуть: оптимальный уровень эмоционального возбуждения может с полным правом считаться стержнем ОБС у любого спортсмена. Естественно, он у всех разный и зависит от многих причин – в первую очередь от вида спорта и особенностей личности самого спортсмена. Но с чего бы ни начиналось вхождение в ОБС – с физического, эмоционального или мыслительного компонента, – всегда в конечном итоге составные части ОБС будут зависеть от оптимального уровня эмоционального возбуждения.

А теперь несколько слов о третьей группе спортсменов, у которых для достижения ОБС очень важное значение имеет мыслительный компонент. Например, перед прыжком в воду, как бы ни были хорошо подготовлены физический и эмоциональный компоненты, их должна венчать определенная, четко сформулированная мысль, суть которой – точное представление предстоящего прыжка. Спортсмену необходимо полностью сосредоточиться только на главном (опорном) элементе прыжка, который служит ключом ко всей комбинации – например, на выталкивании со снаряда или на выходе из «крутки» и т.д. И, сосредоточившись, нужно обязательно очень точно мысленно представить этот опорный элемент в своем наилучшем исполнении. Без такой мыслительной процедуры прыжок, даже несложный, хорошо не получится. Очень важную роль играет мыслительный компонент и в стрельбе по неподвижным мишеням.

Прекрасный пример мысленной концентрации, объединяющей в одно целое физический и эмоциональный компоненты, описывает Юрий Власов в рассказе «Выстоять». Настраиваясь на подъем тяжелейшего снаряда, штангист в последние секунды читает про себя любимый отрывок из стихотворения Эмиля Верхарна «Меч»:

В следующее же мгновение, разъярив себя столь страшными картинами и мобилизовавшись на предельное усилие самоприказом – «Себя преодолеть!», спортсмен берет гриф в «стальной хват», и штанга, как бы потеряв свою неимоверную тяжесть, взмывает вверх.

Разделение спортсменов на три группы – по числу компонентов ОБС – весьма условно и нужно лишь для удобства ориентирования в таком сложном процессе, как сознательное вхождение в ОБС. Конечно, большинство спортсменов опираются сразу на два или даже на все три компонента, причем используют их в разной последовательности и, так сказать, в разном процентном соотношении. Так и должно быть! Ведь ОБС не постоянно, оно может и должно изменяться в соответствии с ростом спортивного мастерства.

В моей практике есть хороший пример, показывающий, как при сознательном сочетании второго компонента ОБС – оптимального уровня эмоционального возбуждения – с третьим компонентом ОБС – точным пониманием задачи и высокой сосредоточенностью на ней – стрелок на траншейном стенде, мастер спорта Валерий Иваненко смог в апреле 1970 года выиграть Кубок СССР. Одновременно он выполнил норму мастера спорта международного класса и установил рекорд Советского Союза – 197 из 200, который держался пять лет[5].

Хочется надеяться, что разделение ОБС на три компонента поможет спортсмену легче и лучше разобраться в самом себе, в том сложном психофизическом состоянии, от которого зависит его успех в соревновательной борьбе.

До сих пор ОБС рассматривалось лишь как общая схема. Как же определить индивидуальное ОБС? Как сформировать его тому или иному спортсмену, занимающемуся тем или иным видом спорта?

Чтобы помочь ему обрести оптимальное боевое состояние, совершенно необходимо знать, из каких конкретных элементов его психического и физического самочувствия оно складывается. В свое время, разбираясь в этом (тогда совершенно неясном для меня) вопросе, я расспрашивал спортсменов сразу же после их выступлений на соревнованиях.

Спрашиваю, например, у стендовика: «Скажите, пожалуйста, за счет чего вы сегодня так удачно стреляли?». И слышу в ответ: «Ну как за счет чего? Погода хорошая, патроны сумел достать что надо. Да и оператор (работник стенда, обеспечивающий полет тарелочек. – А.А.) подавал хорошо». Через несколько минут задаю вопрос другому, стрелявшему рядом с первым: «Скажите, пожалуйста, почему сегодня у вас стрельба не шла?». В ответ раздраженно: «Да как почему? Разве это погода? И оператор подает черт знает как! Да и спуск что-то стал тяжеловат...».

И никто не ответил, предположим, так: «Сегодня у меня было отличное настроение – голова работала ясно, был по-хорошему возбужден, мышцы были очень послушными; все отлично видел и чувствовал». Или наоборот: «Сегодня у меня неважное самочувствие, реакция почему-то замедленная – вот и не смог собраться на высокий результат».

Постепенно выяснилось, что подавляющее большинство спортсменов (причем не только в стрельбе) видят основную причину своих успехов и неудач в различных внешних факторах, а не в своем собственном состоянии во время соревнования. Отрицать значение внешних факторов, конечно, не следует. Действительно, и погода, и особенности места проведения соревнования, и питание, и условия в гостинице – все это может в одних случаях помочь, а в других помешать. Но все же в конечном счете на соревнованиях выступает живой человек, который просто обязан сознательно использовать благоприятные факторы и преодолевать все то, что ему мешает. Ведь только так можно обрести и сохранить то оптимальное состояние, которое обеспечивает успех.

Почему же спортсмены плохо ориентируются в своем оптимальном боевом состоянии или имеют о нем весьма смутное представление? Думаю, основная причина в следующем. С одной стороны, во внешних факторах проще ориентироваться: они конкретнее, понятнее, поэтому с ними легче (особенно не очень осознанно) связывают как удачи, так и неудачи. Именно поэтому даже в наше просвещенное время в среде спортсменов бытуют различные амулеты, вера в приметы, в «счастливую» одежду, обувь, погоду и т.д. С другой стороны, в личном состоянии ориентироваться трудно: не знаешь, что, как и с чем связать. Анализировать собственные ощущения и чувства, особенно в процессе или сразу после соревнований, трудно еще и потому, что спортсменов к этому не готовят и не приучают.

Если в своем физическом самочувствии многие разбираются неплохо, то все, что касается психического состояния, для большинства остается тайной за семью печатями. Но ведь психическая подготовка к соревнованиям должна иметь предельно конкретное содержание. Если же спортсмен недостаточно четко представляет, каким он должен быть во время состязаний, то и его психический настрой тоже будет неопределенным. А все, что неопределенно, что оценивается таким словом, как «вообще», – плохо. И, конечно, недостаточно для достижения успеха. Особенно не однократного, а систематического. Как же определить собственное оптимальное боевое состояние спортсмену, который никогда над этим вопросом не задумывался?

Необходимо спокойно, не торопясь «заглянуть внутрь самого себя». Разобраться в своем психическом и физическом состоянии, возникающем во время соревнований.

Делать это надо так. Взять чистый лист бумаги, карандаш или ручку и выбрать какое-либо тихое место, где никто не будет мешать. Затем хорошенько вспомнить свое самое удачное выступление на соревновании (или на соревнованиях) и, не торопясь, как можно подробнее описать все элементы своего физического и психического состояния в часы успеха.

Возможно, что самое хорошее состояние было пережито на тренировке – тогда нужно описать его. Бывает и так, что спортсмен недоволен ни одним из своих выступлений. В этом случае следует поставить вопрос так: завтра у меня очень ответственные соревнования – в каком физическом и психическом состоянии я хотел бы выйти на старт? И «нафантазировать» то ОБС, в котором хотелось бы выступить.

Такая, в общем несложная, работа для многих оказалась нелегкой. Скорее всего, по той причине, что раньше ее не приходилось делать. Но, как известно, «без труда не вытащишь и рыбку из пруда». Поэтому такую работу необходимо проделать каждому, кто хочет научиться хорошо выступать на соревнованиях. Игра, как выясняется, стоит свеч.

Оказалось также, что специалисту, который разрабатывает формулы ОБС для спортсменов, надо разбираться в тех видах спорта, с представителями которых он работает. Поэтому прежде, чем предлагать спортсменам писать о личном ОБС, необходимо овладеть хотя бы минимумом знаний о соответствующем виде спорта. Очень помогают беседы со спортсменами высокой квалификации, наблюдения за ними во время тренировок и соревнований. И, конечно, совершенно необходим деловой контакт с тренерами.

Вот довольно удачный пример описания своего ОБС, которое принадлежит известному прыгуну в воду Александру Косенкову: «Точку наивысшей работоспособности я почувствовал совсем недавно – в Киеве, во время разминки с вышки перед финалом (речь идет о первенстве СССР 1974 года. – А.А.). Во время этой разминки я отпрыгал всю программу по одному разу и каждый прыжок делал почти в наилучшем варианте. После каждого прыжка сам удивлялся, как это у меня так получалось. И от разминки получил очень большое удовольствие. Я был очень доволен. А самое главное, что за время всей разминки я не устал (хотя до этого отсоревновался на трамплине), а, наоборот, чувствовал себя совсем свежим, был вдохновлен своими прыжками, хотел прыгать еще и еще.

Ну что же я думал перед прыжком? На этот вопрос очень трудно ответить. Но я постараюсь. Во-первых, я чувствовал себя хорошо, хорошее настроение, чуть-чуть веселый, не ощущал веса своего тела. Во-вторых, я мало думал о самом прыжке, больше думал о начале прыжка, а вход в воду получался сам. В-третьих, я чувствовал себя стройным, подтянутым, легким, мягким и т.д. Я даже не могу объяснить, почему у меня было такое состояние.

А после этой разминки у меня были соревнования, и я прыгал плохо. И сам не знаю, почему. Ведь на разминке я прыгал хорошо, а через 30 минут плохо, и поэтому я бы очень хотел искусственно входить в такое самочувствие, которое было у меня во время разминки: ведь если бы я так же прыгал, я бы добился большого результата».

В этом очень искреннем «самоописании» есть немало интересных мест, которые позволяют найти элементы для разработки формул будущего ОБС. Поэтому, получив подобный «самоотчет», нужно взять красно-синий карандаш и подчеркнуть красным все положительные моменты, а синим – отрицательные. Хотя я всегда прошу спортсменов писать только о положительных элементах в соревновательном состоянии, многие все же пишут и о своих неудачах. Но в этом нет большой беды: отрицательные элементы, используя механизмы контраста, можно затем «перевести» в положительные.

Взяв карандаш, начинаю искать, какие элементы можно отнести к физическому компоненту, а какие – к эмоциональному и мыслительному, что в них главное. В разбираемом примере на вопрос о физическом компоненте отвечает одна довольно емкая фраза:

«Я чувствовал себя стройным, подтянутым, легким, мягким...»

. Для характеристики эмоционального компонента очень подходят слова

«хорошее настроение, чуть-чуть веселый, не ощущал веса своего тела».

А мыслительный компонент связан с фразой

«больше думал о начале прыжка...».

Затем на основании этих положительных элементов составляю формулы ОБС. В нашем примере сначала они были такими:

Физический компонент:

1. «Я стройный и подтянутый».

2. «Я свежий и мягкий».

3. «Я легкий – не чувствую веса своего тела».

Эмоциональный компонент:

«Настроение хорошее, слегка веселое».

Мыслительный компонент:

«Перед каждым прыжком «вижу» только его начало».

После этого встречаюсь со спортсменом и осторожно «примериваю» составленные формулы к особенностям его личности, к специфике его спортивной деятельности. Затем надо обязательно узнать мнение его тренера. Как правило, тренеры редко добавляют что-либо принципиально новое, но иногда могут внести кардинальные изменения в формулы ОБС. Так, в одном случае спортсменка считала, что она должна выступать веселой. А тренер сказал: «Нет, в таком состоянии она становится несерьезной, даже разболтанной». Поэтому слова «я веселая» пришлось заменять на «я собранная» и «я серьезная».

С учетом замечаний тренера довожу формулы ОБС до той степени завершенности, которую можно назвать «предварительно рабочей». Это значит, что теперь эффективность формул надо проверить на практике. Стрелки, например, для этого должны выполнить несколько серий, предварительно вызвав у себя ОБС с помощью подобранных формул. Борец может провести несколько контрольных схваток, настроив себя таким же способом. У прыгуна в воду есть возможность во время тренировок сделать несколько прыжков, предварительно подготовив себя формулами ОБС.

Таким образом, уже в процессе тренировок можно шлифовать «предварительно рабочие» формулы. Но, конечно, лучше всего степень их эффективности показывают соревнования. Причем тем отчетливее, чем значимее состязания для спортсмена. После соревнований, на которых формулы ОБС помогли в психической настройке, они становятся уже не «предварительно рабочими», а соревновательными, окончательными, боевыми. Правда, окончательны они лишь для данного этапа: ведь спортсмен все время совершенствуется, и формулы его личного ОБС тоже меняются.

У нашего прыгуна «предварительно рабочие» формулы довольно скоро стали иными. Не принципиально иными, а лишь более короткими, четкими и эффективными:

1. «Я стройный и подтянутый».

2. «Я слегка веселый».

3. «Четко «вижу» начало прыжка».

Однажды после очень трудного состязания, на котором эти боевые формулы ОБС помогли спортсмену выступить довольно удачно, он радостно сказал: «Я понял! Формулы надо тренировать каждый день!». Так был сделан исключительно важный вывод.

Спустя год, на Олимпиаде в Монреале, оказавшись под «психической атакой» недружелюбных болельщиков из США и Канады, Саша, что называется, «на ходу» изменил вторую формулу на «Я веселый и злой!» Это позволило ему так изменить свое состояние, что помехи в виде «психического давления» перестали на него действовать: он смог хорошо собраться на каждый прыжок и в итоге завоевал бронзовую олимпийскую медаль.

Научившись мобилизовывать себя на соревнование с помощью личных формул ОБС, спортсмен должен обращаться с ними очень бережно. Во-вторых, не делиться ими ни с кем, ибо боевые формулы ОБС становятся таким же «секретным» оружием, как, например, специально подготовленный к соревнованию новый прием у борца или тактическая новинка в расстановке игроков у футболистов. А во-вторых, если относиться к своим формулам небрежно, то великая сила их слов постепенно иссякнет, они обесценятся, потеряют первоначальную эффективность.

Трудно, не видя этого собственными глазами, убедиться в эффективности действия правильно составленных формул ОБС. Но вот яркий пример. Борец классического стиля Анатолий Быков смог написать о своем ОБС всего несколько строчек, в которых было очень мало информации, необходимой для выявления физического, эмоционального и мыслительного компонентов. Тогда я и аспирант лаборатории борьбы ВНИИФКа, ныне кандидат педагогических наук, мастер спорта по классической борьбе Н.К.Волков начали не торопясь и осторожно расспрашивать его. На эти расспросы ушло около двух часов. Затем были составлены шесть предварительных формул. Их правильность после небольших уточнений «узаконил» тренер.

На следующий день мы вновь встретились со спортсменом. Измерили у него частоту пульса и с помощью аппарата, оценивающего ЭКС, – уровень эмоционального возбуждения. Затем я сказал: «Я сейчас вам прочитаю те формулы вашего оптимального боевого состояния, которые составлены для вас на сегодняшний день. Вы, пожалуйста, закройте глаза и внимательно прослушайте их. А потом скажете нам, насколько они вам подходят».

Спортсмен закрыл глаза, опустил лицо на ладони и, облокотившись на стол, приготовился слушать. А я медленно, без нажима и негромко прочитал ему всего лишь шесть коротких фраз. На это ушло меньше минуты. А пульс у неподвижно сидящего спортсмена подскочил на 24 удара!

Когда спортсмен открыл глаза, незачем было спрашивать его о самочувствии – весь его вид говорил о том, что формулы «пробрали» насквозь. Он лишь тихо, с удивлением и благодарностью произнес: «Как вы меня раскрыли...».

В этом же году, через месяц, на молодежном первенстве страны в Алма-Ата, этот борец стал чемпионом СССР, а еще через месяц в США, в Майами-Бич – чемпионом мира. В 1976 году в Монреале, став уже взрослым, Анатолий Быков выиграл золотую олимпийскую медаль в весовой категории до 74 кг. В те годы соревнования в этом виде спорта проводились по такой схеме: три минуты борьбы – минута отдыха – три минуты борьбы – минута отдыха – три минуты борьбы. Анатолий, овладев аутотренингом по методу психомышечной тренировки в весьма высокой степени, научился с помощью ее первой формулы («Я расслабляюсь и успокаиваюсь») за 3 – 5 секунд погружаться в состояние глубокого успокоения, на грани сна, в котором оставался в течение первых 30 – 40 секунд минутного отдыха, что, по его словам, очень хорошо восстанавливало потраченные силы. А головной мозг спортсмена, погруженный с помощью аутотренинга в глубокое успокоение и обретавший в эти секунды повышенную восприимчивость к получаемой информации, четко воспринимал предельно краткие указания тренера, произносимые шепотом на ухо полуспящему спортсмену.

Кроме того, сниженный уровень бодрствования головного мозга давал возможность самому борцу за последние 15 секунд минутного отдыха вводить себя в состояние высокой соревновательной мобилизации с помощью всего лишь трех формул (вместо шести в 1973 году), определяющих содержание его личного оптимального боевого состояния. Вот эти три формулы:

Физический компонент ОБС:

«Я легкий, мощный и быстрый, как тигр!».

Эмоциональный компонент:

«Настроение отличное, боевое!».

Мыслительный компонент:

«Голова ясная, мыслит четко».

Мысленные образы, порождаемые словами этих формул его личного ОБС, вызывали у Анатолия необходимое повышение тонуса симпатической нервной системы, а также все те психофизические качества, которые позволяли ему в те годы успешно побеждать своих соперников на соревнованиях.

Я ни в коем случае не собираюсь утверждать, что спортсмен побеждал только благодаря правильной психической подготовке. Но убежден, что она очень помогла ему успешно реализовать свои физические, технические и тактические возможности, заложенные в нем его тренером Виктором Михайловичем Ермаковым – заслуженным тренером СССР.

Небольшое, но очень важное замечание: формулы ОБС надо составлять на том языке, на котором спортсмен привык мыслить. К примеру, однажды мне пришлось работать с эстонскими фехтовальщиками. Все формулы они перевели на свой родной язык.

Правда, встречаются подчас и такие спортсмены, которые не могут описать хотя бы приблизительно свое представление о личном ОБС. В таких случаях сам беру бумагу, карандаш и начинаю спрашивать. Например, пловца: «Какие у тебя должны быть руки, чтобы плылось очень хорошо?». После некоторого раздумья спортсмен отвечает: «Ну, сильные... теплые... мягкие...». Записываешь сказанное и спрашиваешь дальше: «А ноги?» – «Тоже сильные, теплые, мягкие; ну, еще послушные...» – «А тело?» – «Тело тоже мягкое, теплое, еще упругое...». Так фиксируются предварительные элементы, входящие в физический компонент будущего ОБС. Затем перехожу к эмоциональному компоненту.

Спрашиваю: «Скажи, пожалуйста, в каком настроении тебе плывется лучше всего?». Опять после долгого раздумья спортсмен отвечает: «Ну, когда злой... Как зверь...». Уточняю: «А злость не ведет к мышечным зажимам?» – «Да, нет», – отвечает спортсмен. И опять (естественно, в предварительном варианте) формулирую содержание эмоционального компонента:

«Состояние высокой спортивной злости» («как зверь»).

После этого начинаю выяснять элементы мыслительного компонента ОБС. Спрашиваю: «О чем надо думать перед самым стартом, чтобы хорошо проплыть дистанцию?». В ответ слышу: «Ну, конечно, чтобы уйти точно под выстрел стартера... И чтобы повороты делать технично...». Формулирую мыслительный компонент так:

«Мгновенно реагирую на стартовый выстрел... Очень технично выполняю повороты...»

Затем эти, составленные в предварительном варианте, формулы ОБС обсуждаю с тренером. Иногда тренер вносит в них изменения или уточнения, а иногда оставляет все сказанное спортсменом в первоначальном виде. После этого начинается долгая шлифовка первоначальных формул ОБС на тренировках, курсовках, соревнованиях – до тех пор, пока они не обретут достаточно эффективной завершенности. Такая работа требует немало времени, но она творческая, интересная и очень полезная. Каждый тренер просто обязан определить сущность оптимального боевого состояния своих учеников, довести их формулы ОБС до высокой степени точности и приучить спортсменов правильно использовать их при подготовке к соревнованиям, а главное – для успешного выступления на них.

Чтобы разобраться, как применяются найденные формулы на практике, рассмотрим очень простую структуру ОБС. Предположим, что боевые формулы прыгуньи в воду сводятся к следующим трем фразам:

Физический компонент:

«Я легкая и свободная».

Эмоциональный компонент:

«Настроение слегка приподнятое».

Мыслительный компонент:

«Полностью сосредоточена на опорном элементе прыжка».

Как же пользоваться этими формулами на тренировках, а затем на соревнованиях? В данном случае начинать надо с физического компонента ОБС. Здесь его суть выражена словами:

«Я легкая и свободная» . Обретать эти физические качества надо в процессе разминки. Ее нужно провести так, чтобы во всем теле (особенно в мышцах ног) возникло чувство легкости и прыгучести. Ощущение, связанное со словом «свободная» , тоже реализуется во время разминки.

Убедившись, что все элементы физического компонента ОБС уже хорошо ощутимы, можно переходить к эмоциональному компоненту, суть которого здесь заключена во фразе:

«Настроение слегка приподнятое» . Надо сказать, что при правильно проведенной разминке такое настроение возникает как бы само по себе, за счет потока «положительных» импульсов, поступающих от мышц в мозг. Однако в ситуации предсоревновательного ажиотажа нужное настроение необходимо создавать сознательно, так как очень многие спортсмены страдают главным образом от предстартового перевозбуждения. Уменьшить его можно, во-первых, с помощью той же разминки, которую для этого надо проводить более длительное время (причем в замедленном, неторопливом темпе); во-вторых, с помощью регуляции дыхания. Основное правило в этом случае будет таким: вдох должен быть спокойным, неглубоким и несколько укороченным по сравнению с обычным; выдох – не только спокойным, но и очень удлиненным. В конце выдоха для его полноты полезно глубоко приседать, не забывая при этом о уже достигнутых элементах физического состояния – легкости и свободе. Для того чтобы обрести нужное эмоциональное самочувствие в любых условиях, необходимо овладеть навыками психической саморегуляции(аутотренинга). Вот тогда действительно можно стать хозяином своего состояния в самой трудной и неожиданной ситуации (методам психической саморегуляции посвящена вторая глава этой книги).

Мыслительный компонент ОБС выражен словами:

«Полностью сосредоточена на опорном элементе прыжка».

О том, что такое полная сосредоточенность, уже говорилось выше. А о том, как сосредоточиться именно на опорном элементе, на его «идеомоторном» варианте, будет подробно рассказано в четвертой главе книги.

Вот и вся несложная практика использования формул ОБС. Естественно, чем сложнее формулы, тем труднее их реализовать. Но этих трудностей бояться не следует – они окупаются сторицей.

Необходимо четко усвоить следующее: элементы ОБС берутся не с потолка, а «извлекаются из самого спортсмена» – в результате анализа имеющегося у него соревновательного опыта. Поэтому суть метода овладения ОБС заключается в том, чтобы, во-первых, показать спортсмену его собственные компоненты ОБС – физический, эмоциональный и мыслительный; во-вторых, приучить его сознательно и регулярно пользоваться ими. Другими словами, спортсмен должен уметь находить в своем спортивном опыте все самое хорошее и полезное, обязательно фиксировать это в сознании и опираться только на эти хорошие качества.

Вот пример формул ОБС у спортсменки, играющей в хоккей на траве, которые всегда помогали ей настраиваться на тренировки и соревнования.

Физический компонент.

«Ноги легкие, быстрые. Руки раскрепощенные, сильные, послушные. Все мышцы хорошо размятые, теплые, эластичные».

Эти физические качества обретаются в результате грамотно проведенной разминки.

Эмоциональный компонент:

«Настроение приподнятое, радостное! Соревнование для меня всегда праздник!».

Такое состояние достигается с помощью самовнушения (см. вторую главу этой книги).

Мыслительный компонент:

«Мыслю хладнокровно, четко. Абсолютно уверена в своих силах. Хорошо помню и точно выполняю указания тренера».

Эти психические качества формируются с помощью как самовнушения, так и самоубеждения.

Нетрудно заметить, что в этих формулах нет ничего особенного. Все они основаны на личном опыте спортсменки. Но накопленный спортивный опыт лишь тогда становится надежным помощником, когда самая главная его сущность сводится к четким, точно действующим формулировкам, подходящим для данного спортсмена как «ключ к замку». Опираясь на предельную конкретность формул своего ОБС, спортсмены обретают возможность управлять собой. Ибо в формулах ОБС заключаются все элементы той оптимальной модели личного психофизического состояния, которая должна занять прочное место в сознании каждого спортсмена. Такая модель – четкий ориентир, сверяясь с которым, спортсмен обязан сознательно и целенаправленно готовить себя к предстоящей борьбе.

О необходимости такого умения приходится говорить столь часто потому, что даже большие мастера не всегда разбираются в своем оптимальном боевом состоянии.

Валерий Брумель, всегда отличавшийся особым умением соревноваться, на Олимпийских играх в Токио на некоторое время впал в совершенно неуправляемое состояние. Вот что он пишет в книге «Высота» о своих страданиях: «Господи, – думал я тогда, – за что же это меня так судьба на ржавые гвозди бросает? Что я кому сделал?». Пытаясь как-то обрести боевой дух, спортсмен сначала выпил на ночь стакан (!) спирту (!), а на другой день, спасаясь от укоризненного взгляда старшего тренера, нечаянно, не успев нагнуться, так ударился лбом о верхнюю перекладину железной калитки, что чуть не потерял сознание... «Не знаю, так ли оно было, но сейчас мне кажется, что именно этот удар лбом по железу отрезвил меня, окончательно избавил меня от моего панического состояния»[6].

Хотя В. Брумель тогда выиграл золотую олимпийскую медаль, но, как говорится, не дай Бог кому-либо обретать подобным способом оптимальное боевое состояние! А я абсолютно уверен: если бы спортсмен хорошо знал свое ОБС, все его компоненты, он смог бы расчетливо и уверенно уже тогда, в Токио, «собрать себя» на успешное преодоление планки в каждой попытке – без ненужных и тяжких страданий.

Есть все основания полагать, что наши ведущие теннисисты – в частности, Евгений Кафельников и Марат Сафин – тоже не имеют точного представления о личном оптимальном боевом состоянии или его содержание для них весьма приблизительно, неопределенно. Именно поэтому они играют то просто блестяще, то из рук вон плохо – в зависимости от того, посетит ли их «шара» (аналог «вдохновения» в лексиконе теннисистов) или пройдет мимо. Когда же спортсмен точно знает, из каких конкретно психических и физических элементов складывается его ОБС, он, почувствовав ту или иную рассогласованность в своих действиях, сразу понимает, какие именно элементы из его ОБС перестали функционировать должным образом, и быстро использует их в необходимом качестве, вновь обретая свое оптимальное боевое состояние.

Одним из последних примеров достаточно успешного использования формул оптимального боевого состояния могут служить результаты, показанные толкательницей ядра Ларисой Пелешенко. На спортивной базе в Подольске в течение двух недель я проводил с ней специальные тренировки по психической подготовке к соревнованиям, И в конце августа 2000 года, выступая в Москве на мемориале В.Куца, она, будучи буквально «пропитанной» всеми качествами своего ОБС, показала лучший результат в мире – 21 метр 46 сантиметров.

Беседуя в родном Санкт-Петербурге с журналистом, Лариса так отвечала на его вопросы, что статья о ней вышла под заголовком: «За лучший в мире результат спасибо психотерапевту» (газета «Северный форум», 2000, № 6 – 8 от 1 – 4 сентября). Я благодарен Ларисе за такую оценку моей работы, так как многие спортсмены и тренеры пока еще «стесняются» обращаться за помощью к специалистам по психической подготовке, опасаясь, что в мнении окружающих могут прослыть неблагополучными в плане нервно-психического здоровья.

К большому сожалению, через месяц на Олимпиаде в Сиднее, из-за неудачно проведенной адаптации к австралийским условиям, Лариса буквально «упустила» золотую медаль, ограничившись серебряной. А в феврале 2001 года выиграла чемпионат России и в марте, выступая на VIII чемпионате мира в закрытых помещениях, проходившем в Лиссабоне, стала чемпионкой мира.

Наш творческий контакт, увы, не получил продолжения, что отрицательно отразилось на дальнейших спортивных результатах Ларисы. Судя по всему, самостоятельно психической подготовкой по моей программе она перестала заниматься. Иначе как можно объяснить лишь 4-е место, занятое ею на чемпионате мира в Эдмонтоне в августе 2001 года.

Если теперь еще раз проанализировать механизм использования боевых формул ОБС, то нетрудно увидеть, что методика эта в общем простая. А чтобы добиться желаемого и ощутимого результата в психической подготовке, этой методикой необходимо пользоваться хотя бы понемногу каждый день, чтобы применение силы слов вошло в привычку. Когда же эта сила, выраженная предельно точными формулами, начинает подходить данному человеку, как «ключ к замку», то с ее помощью можно открыть буквально любую «дверь». К этому высокому искусству – использовать силу слов и соответствующих им мысленных образов – хотелось бы приобщить каждого спортсмена и каждого тренера.

Вот что рассказал мне олимпийский чемпион по классической борьбе А. Колесов. На первенстве мира перед финальным поединком один из борцов попросил своего тренера крикнуть ему в самый решающий момент: «Вспомни о своей матери!». И когда такой момент наступил и тренер прокричал своему воспитаннику, терпящему неудачу, эти заветные для него слова, произошло чудо: уставший борец собрал все свои силы и чисто выиграл финал.

От слов никуда не денешься. Ведь тренеры пользуются в первую очередь ими, когда учат своих питомцев. Надо только использовать слова прицельно четко и точно, что называется на все сто процентов.

Вот как об этом говорил в одном из интервью старший тренер «Спартака» Борис Майоров: «...тренер должен быть в первую очередь педагогом, а потом уже специалистом, знатоком хоккея... Какими словами, как можно поддержать наступательный дух команды? Мне рассказывали, что Пучков после первого периода (а он окончился, как известно, со счетом 1:1) матча с «Динамо» сказал своим хоккеистам: «Что вы сидите понурые? Ведь вы уже выиграли матч!». Видимо, он нашел нужные слова и сказал их вовремя, потому что действительно ленинградцы после перерыва играли просто прекрасно. Но, видимо, нужно время для того, чтобы научиться говорить именно так и именно в ту самую нужную минуту» («Советский спорт», 1971, 28 февраля).

Прекрасным примером, подтверждающим правоту этого высказывания, служат слова старшего тренера сборной СССР по хоккею В.В.Тихонова, сказанные подчиненным перед одним из матчей с канадскими профессионалами: «Вы сегодня должны сыграть так, чтобы вас вся Канада запомнила на всю жизнь!». И канадские болельщики, несомненно, теперь всегда будут помнить, как их любимцы проиграли тот матч нашим хоккеистам со счетом 1:8.

Не так уж часто удается сразу найти эффективные боевые формулы ОБС. Как правило, это происходит в течение более или менее длительного времени. Причем, повторяю, лучшей проверкой силы действия формул являются соревнования.

Для того чтобы ускорить поиск формул, обладающих наибольшим эффектом воздействия на личность спортсмена, для того чтобы было легче ориентироваться в том, что составляет его ОБС, в практике работы со спортсменами можно использовать специальную анкету. Ее содержание может быть следующим (пример взят из опыта работы с прыгунами в воду):

Уважаемый______________________________________

(ф.и.о. спортсмена)

1. Напишите пожалуйста (как можно подробнее), что вы чувствовали, каким вы были (в физическом и психическом отношении) во время самых удачных выступлений на соревнованиях.

2. Умеете ли вы на соревнованиях самостоятельно входить в свое наилучшее (оптимальное) боевое состояние (ОБС)?

3. Если да, то с помощью каких приемов?

4. Если ОБС вам помогает обрести кто-то со стороны (тренер, товарищ), назовите этого человека и опишите приемы, которыми он пользуется.

5. Как часто (в среднем) вам удается выступать на соревнованиях, находясь в своем ОБС?

6. За сколько времени до начала соревнования вы ощущаете наступление ОБС? Или оно возникаете процессе соревнования?

7. Устойчиво ли ваше ОБС от прыжка к прыжку?

8. Отчего зависит устойчивость вашего ОБС?

9. Возможно что самое лучшее самочувствие вы испытали не на соревнованиях, а на тренировках. Опишите это состояние.

10. Если вам почему-либо ни разу не удалось (ни на соревнованиях, ни на тренировках) обрести такое ОБС, при котором прыжки выполняются наилучшим образом, то опишите (нафантазируйте) физические ипсихические качества вашего ОБС, в котором вы хотели бы находиться, выступая на самых ответственных соревнованиях.

Дата______________Подпись спортсмена____________

11. Дополнения и уточнения тренера.

__________________________________________________

__________________________________________________

Дата______________Подпись тренера________________

12. Формулы ОБС:

а) на________200 г.

б) на________200 г.

в) на________200 г.

Подписи:

Спортсмен _______________Тренер ________________

Ответственный за психическую подготовку____________

Практика показывает, что анкета в известной мере облегчает определение формул ОБС и отражает их динамику.

Ощущения, мысли, чувства, которые появляются сами по себе в моменты непроизвольного возникновения ОБС, к сожалению (как уже говорилось), очень плохо удерживаются в памяти. Например, прыгуну в высоту показалось, что он прочно запомнил очень приятное ощущение в животе, возникшее в момент филигранного, впритирку, перехода через планку. Когда поднимался на ноги, даже подобрал удачные слова для определения этого ощущения. А закончились соревнования – и никак не удается вспомнить ни слова, ни само ощущение для того, чтобы сознательно воспроизвести его.

В августе 1970 года в своем интервью футболист В.Аничкин, тогдашний капитан московского «Динамо», на вопрос корреспондента о «природе» крупного счета (5:0), с которым динамовцы выиграли у одного из ведущих клубов Испании «Барселона», ответил так: «Я одиннадцать лет выступаю за «Динамо», но не помню, чтобы наша команда играла так блестяще. Нам удавалось все будто во сне. Если бы снимали фильм об этом матче, то его можно было сделать учебно-показательным» («Советский спорт», 1970, 29 августа).

Не знаю, как вели себя динамовцы после этой великолепной победы. Радовались, конечно. Но вряд ли кто-нибудь из них сел за стол и постарался записать все элементы поистине идеального боевого состояния, в котором прошла эта встреча. Записать для того, чтобы в последующем постараться воспроизвести их заново, причем вполне осознанно, чтобы впредь не зависеть лишь от счастливого стечения обстоятельств.

Не сделав этого, футболисты потеряли огромное богатство, которым одарило их в той игре «спортивное счастье». Как теперь сознательно создать такое состояние, когда уже не помнишь, из каких элементов оно состояло? Подобные потери, нередко с трудом восполнимые, в современном спорте до обидного часты.

Необходимо хорошо уяснить: элементы ОБС, как физические, так и особенно психические, возникающие сами по себе, являются ценнейшими крупицами, которые необходимо собирать с великим старанием и письменно фиксировать самым тщательным образом. Именно на основе этих рожденных вдохновением ощущений создаются затем наиболее точные и эффективные боевые формулы ОБС. Вот почему каждому спортсмену нужно иметь с собой на тренировках и соревнованиях блокнот и карандаш и сразу же записывать все то, что способствовало возникновению различных компонентов ОБС, сопутствовало им и сочеталось с ними в личных ощущениях.

Поначалу это кажется нелегким делом, а кое-кому даже ненужным, но лишь из-за того, что им никогда не занимались. Если же приучить себя систематически фиксировать нужные ощущения, чувства и мысли, то потом все пойдет легко и просто, согласно одному из «законов» К.С.Станиславского – «сделай трудное привычным, привычное станет легким, а легкое становится приятным». Записывают же штангисты на тренировках количество килограммов после каждого подхода! Почему бы им не расширить эти записи и записывать не только килограммы, но и свои ощущения? Было бы очень полезно для дела.

Когда формулы ОБС только начинают создавать, обычно их получается многовато (15, 20 и даже 30): во-первых, из-за нехватки опыта; во-вторых, из-за желания подобрать отдельные формулы и для общей разминки, и для специальной, которая начинается за несколько минут до выхода на старт. И, конечно, особенно хочется найти наиболее эффективные (боевые) формулы, непосредственно связанные с предстоящей деятельностью.

Вот, например, какой набор формул был вначале у одной прыгуньи в длину. После общей интенсивной разминки, готовившей к прыжку исполняющий физический аппарат, спортсменка должна была лечь или сесть, полностью расслабить свои мышцы и погрузиться на несколько минут в состояние своеобразной отрешенности, полудремы. В эти минуты хорошо восстанавливаются силы и начинается самомобилизация с помощью формул:

1. Появляется легкий озноб во всем теле.

2. Состояние как после прохладного душа.

3. По телу побежали «мурашки».

4. Озноб усиливается.

5. Холодеют голова и затылок.

6. Во рту сохнет.

7. В мышцах появляется легкая дрожь.

После этих формул организм приходит в состояние общей мобилизованности, которую теперь нужно направить по конкретному руслу. Поэтому с последней формулой –

«В мышцах появляется легкая дрожь»

– спортсменка поднимается на ноги и включается в последний, завершающий этап разминки, помогая себе такими формулами:

1. Дыхание глубокое, учащенное.

2. Сердце бьется сильно, учащенно, энергично.

3. Озноб волнами пробегает по телу.

4. Все мышцы упругие, сильные, легкие.

5. Я все бодрее и бодрее!

За минуту-другую до старта спортсменка, продолжая оставаться в состоянии физической готовности и общей эндокринной мобилизованности, начинает теперь уже конкретную психическую настройку на предстоящий старт такими формулами:

1. Самочувствие отличное!

2. Любые перемены в ситуации, даже помехи, только мобилизуют меня.

3. Я ничего не боюсь! Полна спортивной злости.

4. Абсолютно уверена в себе!

5. Отключаюсь от окружающего.

6. Все внимание – на предстоящем прыжке.

Выйдя на линию старта, спортсменка закрывает глаза, полностью отключается от всего окружающего и мысленно представляет свой прыжок в идеальном исполнении. Представление идеального прыжка начинается с закрытыми глазами и заканчивается с открытыми, причем взгляд фиксируется на том участке прыжковой ямы, где должно состояться приземление. Сразу же включаются последние формулы:

1. Начало разбега на упругих ногах с активной (!) постановкой стоп на грунт.

1. Я – как сжатая пружина!

3. Пошла!

С последним словом «пошла!» прыгунья «бросает» себя в разбег.

Все эти формулы в конечном итоге сократились раза в четыре: в каждом разделе саморегуляции осталось по 2 – 3 самых нужных, которые определялись личным самочувствием, окружающей обстановкой и ситуацией на соревновании. Так и должно быть. Причем из большого количества первоначальных формул выбираются, исходя из условий, наиболее подходящие.

А вот пример из опыта спортсменки, стрелявшей на траншейном стенде. Сначала у нее было 11 формул:

1. Я приятно взволнована.

2. Слегка ноет сердце и зудят зубы.

3. Но руки и ноги не дрожат.

4. Ничего не боюсь.

5. Уверена в себе.

6. Веду свою стрельбу, только свою стрельбу!

7. Ничто постороннее не отвлекает.

8. Вложив ружье, полностью сосредоточиваюсь на вылете.

9. Со злостью бью каждую мишень.

10. Стреляю мягко и быстро.

11. Любые помехи только мобилизуют меня.

А уже через три месяца их осталось лишь пять:

1. Предельно собрана и уверена.

2. «Держу зуд в зубах».

3. Стрелять зло – мягко и быстро.

4. Вести свою стрельбу, только свою!

5. Не расслабляться до конца, завершать серию на подъеме!

В конце концов стоило спортсменке перед серией вызвать с помощью самовнушения чувство приятного зуда в зубах нижней челюсти, как весь ее организм начинал функционировать оптимально.

Известны и такие варианты, когда для вхождения в ОБС достаточно одного междометия – например, «эх!». Или создания определенной «маски» – с характерным для данного спортсмена выражением лица. Или даже своеобразного и весьма специфичного «посапывания» носом. А одна известная дзюдоистка все формулы своего ОБС выражала в одном четком психофизическом ощущении –

«Я вся звеню!».

Но подобные сокращения формируются со временем. Начинать же всегда следует с подробнейших и очень откровенных самоотчетов. Так что не надо смущаться тем, что вначале получается слишком много формул: будет что сокращать, будет из чего выбирать.

При работе с представителями командных видов спорта иногда приходится создавать формулы ОБС, одинаковые для всех участников. Например:

1. Чувствую свое полное превосходство над соперником!

2. Сразу же захватываю инициативу и постоянно удерживаю ее!

3. Игру веду с высокой активностью, весело, постоянно опережая соперников во всех ее элементах.

4. Отвечаю мгновенной мобилизацией всех сил на любые трудности, неудачи, помехи!

5. Обязательно прибавлю в активности в конце каждого периода, даже несмотря на победный счет перед финишем!

Подобные формулы не только помогают каждому игроку в индивидуальном плане, но и служат силой, объединяющей всех участников команды в дружный, сплоченный коллектив единомышленников.

Составляя формулы ОБС, спортсмены довольно часто используют выражения, которые понятны только им самим. Это естественно, и не надо пытаться изменять подчас весьма странные слова на литературно приглаженные. Как, например, заменить формулу «Держу зуд в зубах?» или «Мой организм приподнят»?

Если эти слова помогают спортсменам обретать нужное состояние, пусть они таковыми и остаются. Надо только выяснить, насколько полезны подобные понятия.

Выше говорилось о том, что в тех случаях, когда в опыте спортсмена не оказывается полезных воспоминаний, которые могли бы стать основой «предварительно рабочих» формул ОБС, ему предлагается «нафантазировать» такое состояние, в котором он хотел бы находиться во время ответственных соревнований. По поводу этого «воображаемого» ОБС необходимо сказать несколько слов.

Дело в том, что, фантазируя, нужно соблюдать принцип постепенности. Глубоко ошибутся те, кто составит такие формулы ОБС, выполнить которые им на данном этапе не под силу. Нельзя, например, писать «я сильный и гибкий» штангисту, когда силы у него еще маловато, а гибкости тоже явно недостаточно. При несоответствии «воображаемых» формул и реальных возможностей теряется «сцепленность» слов с конкретной деятельностью, и они превращаются в ничего не значащие фразы.

Конечно, можно составлять формулы такого ОБС, которое пока недостижимо, но может быть достигнуто в ближайшем будущем. Делать это можно лишь в том случае, когда на вооружении спортсмена уже есть формулы ОБС, проверенные практически. Лишь с такого рубежа можно заглядывать в день завтрашний, но не торопясь, с большой осторожностью.

Возьмем, к примеру, такой набор формул для прыгуна в высоту:

1. Мое тело легкое, послушное.

2. Настроение хорошее.

3. Полностью сосредоточен на моменте отталкивания.

Насколько хороши эти формулы? Для спортсмена II или I разряда они вполне подходят, хотя построены довольно обще – в них не отражены особенности личности спортсмена.

Но вот мастерство спортсмена повысилось, он начал выигрывать крупные соревнования, потолок его возможностей заметно поднялся. Правильно ли теперь пользоваться для настройки на прыжок прежними формулами? Нет, это нецелесообразно. Более того, спортсмен, почувствовав, что его результаты начали неуклонно расти, может ускорить их рост с помощью «опережающих» формул ОБС, в которых закладывается программа на ближайшую перспективу. Когда же эта перспектива оформляется в точные слова, они становятся верными помощниками в покорении новых спортивных вершин. Вот пример «опережающих» формул для того же прыгуна в высоту:

1. Все мышцы «играют»! Движения абсолютно точные!

2. Настроение отличное! Соревнование для меня – лучший праздник!

3. Весь прыжок представляю очень четко.

4. Толкнусь – как взорвусь! Мгновенно! Мощно!

5. Планка будет подо мной!

6. Пошел!

Когда эти новые формулы по-настоящему войдут в сознание спортсмена, то, сказав последнее слово «пошел!», прыгун действительно сможет взвиться на предельную высоту, доступную ему в этот день.

Подведем итоги. Итак, основная задача, которую надо решить при психической подготовке к соревнованиям, состоит в достижении оптимального боевого состояния. Для ее решения необходимо точно знать свои личные характеристики всех трех компонентов ОБС – физического, эмоционального и мыслительного. Особенно важно установить оптимальный уровень эмоционального возбуждения и его индивидуально-личностные проявления (ЧСС, характер дыхания, потоотделения, сугубо личные ощущения в мышцах, теле и т.п.).

В идеалесамая общая сущность оптимального боевого состояния (если отвлечься от индивидуальных особенностей ОБС) заключается в достижении следующих качеств:

1. Опорно-двигательный аппарат (в первую очередь – скелетные мышцы и суставы) предельно раскован, согрет, размят, послушен, способен мгновенно включаться в максимальную деятельность и так же легко выключаться из нее для восстановления сил.

2. Эмоциональная сфера находится в оптимальном для данной ситуации возбуждении.

3. Голова ясная, мыслит четко, трезво, быстро, адекватно ситуации.

Индивидуальные особенности ОБС следует всегда фиксировать в предельно точных, отражающих индивидуальную специфику, словесных формулах. Точные слова формул после соответствующих тренировок автоматически вызовут в сознании столь же определенные мысленные образы, которые станут основной психической силой, определяющей состояние и поведение спортсмена. Силой, способной вызвать желаемую мобилизацию всего организма.

Таким образом, ОБС – это конкретная конечная цель психической подготовки к соревнованиям. Но для достижения этой конкретной цели необходимы столь же конкретные методы. О некоторых из них, взятых из области педагогики, было рассказано выше. Об остальных речь пойдет в следующей главе.