Книга о жизни, посвященной хоккее

В воскресенье 15 сентября 1974 года сборная СССР по хоккею с шайбой проводила первую тренировку на льду старого спортивного дворца «Колизеум» в Квебек Сити – столице канадской провинции Квебек. Через два дня там должен был состояться первый матч памятной серии Канада – Советский Союз.

Шла разминка, за которой наблюдали наши тренеры, руководители сборной Всемирной хоккейной ассоциации (ВХА), многочисленные журналисты. Мне указали на двоих людей, сидевших высоко на центральной трибуне: «Это Горди Хоу и Бобби Халл, которые должны составить мнение о советских игроках с точки зрения канадских хоккеистов».

Знакомство было непринужденным, сердечным. Сразу же за первым рукопожатием разговор пошел так, как если бы мы знали друг друга годы.

– Ну что, Горди, как выглядит наша команда? – спросил я.

Ответ последовал незамедлительно:

– Атлеты в изумительной форме. Какая сила! – И Горди прищелкнул языком.

В разговор вступил Халл:

– Они делают с шайбой что хотят. Не знаю, кто выдумал, будто они неважно бросают. У них шайба летит как из пушки! Так состоялась наша первая встреча с людьми, чьи хоккейные судьбы задолго до сентября 1974 года были известны в нашей стране и специалистам, и всем любителям этой прекрасной игры.

Горди Хоу, номер девятый! Патриарх канадского хоккея. Подумать только, через полтора часа после нашего разговора я увидел его на льду. Красивая седая голова, не закрытая шлемом. Могучие покатые плечи как-то незаметно переходят в ручищи, крепко сжимающие клюшку. Шаг плавный, легкий, накатистый. И ему сорок седьмой год! Вместе с ним сыновья-форвард Марк и защитник Марти. Право, они выглядят послабее своего великого отца, Это на тренировке.

Уже первый матч серии 17 сентября рассеял все сомнения. В канадской сборной Горди Хоу был одним из сильнейших, как. и в далекие годы, жесткий, беспощадный, самоотверженный. Он был организатор и в атаке, и в обороне. В последующих играх он забивал сам, давал выверенные до сантиметра пасы, сражался за шайбу у бортов, принимал ее на себя, когда по воротам Джерри Чиверса открывали огонь советские хоккеисты. Конечно, не прошли для нас незамеченными те приемы, которые принесли Горди Хоу сомнительный титул «Мистер Элбоу» («локоть»). Тычки и удары, отработанные годами выступлений среди профессионалов (сам Хоу часто сравнивал хоккейные матчи с боями гладиаторов), сыпались от него направо и налево, что, конечно, несколько испортило впечатление от его игры.

В личности Хоу, этого, бесспорно, великого хоккеиста, есть и теневые стороны. Закрывать глаза на это не надо. «Жестокость – часть игры в хоккей» – так гласит расхожий афоризм, бытующий в Северной Америке. В хоккейных анналах сохранился типичный комментарий одного хоккеиста в связи с гибелью на льду 29-летнего центрального нападающего команды «Миннесота норт старз» Билла Мастертона. Он был сбит с ног во время игры, ударился затылком о лед и скончался, не приходя в сознание. Дело было в январе 1968 года. Вся Северная Америка видела эту трагедию но телевидению. Вскоре на одном из матчей болельщик спросил игрока, сидящего на скамье запасных:

– Не правда ли, в хоккее сейчас царит жестокость?

Тот ответил:

– Ну и что ж? Это игра для мужчин.

Этим игроком, столь философски относящимся к смерти на льду, был Горди Хоу.

Разумеется, не жестокость доминирует в его характере. И вершин спортивного мастерства не добиться одной грубостью. Рассказывают о Горди и такое. Однажды перед игрой против «Монреаль канадиенс» Хоу, разминаясь, обратил внимание на мальчугана с костылями, прислонившегося к борту. Во все глаза тот глядел на знаменитого форварда. Хоу подкатил к мальчику и ласково сказал: «Вот что, сынок, сегодня я забью гол специально для тебя. Вот увидишь». Мощным броском он вогнал шайбу в ворота монреальцев, подъехал к их вратарю Рогасьену Вашону (известному у нас по матчам на Кубок Канады 1976 года) и попросил: «Эй, Рогги, дайка мне эту шайбу». Вашон без особого энтузиазма выгреб ее клюшкой из сетки и отбросил Хоу. Тот подъехал к бортику, рядом с которым сидел мальчик и как завороженный, не веря, ждал подарка. «Ну, малыш, – сказал Горди, – я забил только для тебя, так что все права на этот кусок резины твои».

Таких историй о Хоу гораздо больше, чем рассказов о грубости. Человечность, отзывчивость (особенно вне льда) в его характере превалируют. И книга Джима Вайпонда, которая у вас в руках, показывает это весьма полно и, как мне кажется, весьма достоверно. В ней соблюден журналистский баланс в оценках – дифирамбы чередуются с критическими высказываниями, оды в честь бесстрашия и силы, действительно выдающихся достижений сменяются ироническими замечаниями о слабостях, сомнениях, неудачах.

Автору удалось раскрыть неповторимые черты фанатика хоккея, человека, отдавшего все лучшее в себе этой игре. Пример трудолюбия и самоотдачи Хоу поучителен. Конечно, условия работы профессионального хоккеиста радикально отличаются от того, как живет и занимается спортом советский человек. Чтобы посвятить жизнь любимому спорту, ему не надо, к примеру, бросать школу, как это сделал Горди. Но то, что он вернулся в хоккей после тяжелейшего повреждения позвоночника, а затем достиг вершин мастерства и получил признание везде, где знают хоккей, – это интересно любому, кто любит эту игру.

Замечательны достижения Хоу в спорте, причем не только в хоккее. Наделенный природой поистине уникальными физическими данными, он всю свою долгую спортивную жизнь экономно расходовал это богатство, приумножал его тренировками и режимом.

Примеров удивительной силы Хоу в книге очень много, равно как и всевозможных рекордов, установленных им. Собственно, книга Вайпонда практически повторяет книгу рекордов Национальной хоккейной лиги на 1970 год, когда автор поставил точку. Однако сам Горди ее не ставил, и его хоккейная карьера продолжалась еще целое десятилетие. Правда, хоккеист говорил, что уж если он бросит спорт, то навсегда. И на следующий, 1973 год казалось, что так и будет. Хоу «повесил коньки на гвоздь» и сделался вице-президентом клуба «Детройт ред уингз», которому отдал 26 лет работы на льду. Но уже в следующем году оставил кресло администратора и вернулся на лед, нарушив собственное слово.

Только что созданная Всемирная хоккейная ассоциация предложила ветерану выгодный контракт, более того, соблазняла его перспективой играть вместе с сыновьями. И в 1972 году «старик» снял коньки с гвоздя, надел их и выкатил на лед в форме команды «Хьюстон аэрос» вместе с сыновьями. Он сделал клуб лучшим в лиге, где играл шесть сезонов, а когда ВХА обанкротилась, вернулся в НХЛ, выступал в ней не баз успеха и даже вошел в сборную «Все звезды». Горди ушел из хоккея, когда ему шел 53-й год, ушел высоко подняв голову, изумив весь хоккейный мир своим долголетием, талантом, силой, самоотверженностью, жаждой борьбы и побед. О рекордах Горди, установленных до 1970 года, читатель узнает из книги Дж. Вайпонда, о рекордах, установленных им после 1970 года, – из послесловия. Я же хочу напомнить, что самым дорогим его достижением был рекорд продолжительности служения Хоккею. 32 сезона выступал он, сыграв в 2421 официальном матче, что вряд ли повторит или превзойдет кто-либо в обозримом будущем.

Книга «Горди Хоу, номер 9» завершается описанием эпизода 1965 года, когда Горди чуть ли не в одиночку (конечно, не буквально) обыграл клуб «Торонто мейпл лифс» и выбил его из финалов Кубка Стэнли. Вице-президент «Мейпл лифс» Джордж Клэнси (Кинг), в прошлом знаменитый защитник Торонто, простонал в отчаянии, смешанном с восхищением: «Подождите, придет и для него день. Большой парень не может продолжать вечно».

«Не делай ставку на это, Клэнси», – пророчески замечает автор.

Вот и я 16 лет спустя говорю осторожно, зная Хоу: не делайте ставку на окончательный уход Горди из хоккея. Ведь сказал же он однажды, что хотел бы сыграть в одной команде с внуком!

Мало ли что может случиться… Ведь это Горди Хоу, номер 9!

Николай Озеров

Предисловие к канадскому изданию

Миллионы слов были истрачены на тысячи статей, историй, легенд и комментариев, созданных за последние четверть века спортивными летописцами, пытающимися воспеть как самого овеянного славой мастера, так и непревзойденную стойкость, выносливость и долголетие этого действительно великого хоккеиста.

Буквально миллионы болельщиков раскупали билеты на спортивные арены всей Северной Америки, чтобы увидеть его в игре. К этому надо добавить миллионы и миллионы тех, кто следил у телевизоров, как несокрушимый лидер атак «Детройт ред уингз» повергал один рекорд за другим в течение своей долгой блестящей карьеры. Его жизнь столь долго была у всех на виду, что можно с полным основанием сказать, что это самый популярный и признанный игрок за всю историю большого хоккея, по крайней мере на сегодняшний день. Кто, однако, среди сонма его бесчисленных почитателей и болельщиков станет утверждать, что знает настоящего Горди Хоу? Думаю, что на деле немногие. Среди этих немногих Джим Вайпонд, отличный спортивный журналист, который, несмотря на то, что следил из ложи прессы за карьерой Горди Хоу с самого ее начала, посвятил целый год детальному и глубокому изучению всех граней хоккейной и не хоккейной жизни этого замечательного спортсмена.

И вот впервые появилась на свет написанная весьма емко и сжато подлинная история подлинного Горди Хоу – от рождения к первой паре коньков, от выступлений за школьную команду к подписанию первого профессионального контракта, от появления новичка в большом клубе к его участию а сборной «Всех звезд» («Олл старз») Национальной хоккейной лиги, от первых конфузов Горди к долгим годам триумфа. Это в высшей степени увлекательная хроника хоккейной жизни одной из величайших спортивных звезд всех времен.

Хотя эта книга не испытывает недостатка в статистических подтверждениях замечательных показателей Горди Хоу, автор в первую очередь сконцентрировал усилия на глубоком проникновении в характер героя. Помимо собственных, весьма компетентных, суждений и оценок человеческих качеств и хоккейных достижений Горди автор часто и умело присоединяет к своим словам о нем анекдоты и воспоминания, рассказанные о Горди Хоу теми, кто был ближе всего к нему в течение тех почти сорока лет, что хоккеист провел на коньках. Это его родители, жена, товарищи по команде, его школьные учителя и тренеры, а среди последних его самый добрый наставник, самый яростный защитник и страстный поклонник покойный Джек Эдамс.

Это повествование не только о его карьере, но и проникновение в процесс формирования его, Хоу, собственных взглядов, его, если угодно, философии спорта.

Читатель этой книги будет вознагражден сторицей. «Горди Хоу, номер 9» – превосходный вклад в литературу о нашей прекрасной игре. Я могу смело рекомендовать эту книгу любителям хоккея всех возрастов.

Спасибо, Джим Вайпонд!

Кларенс С. Кэмпбелл, президент Национальной хоккейной лиги.

Трагедия на льду

Это случилось в спортивном дворце «Олимпия» в Детройте. Шла игра – первая в финальной серии матчей 1950 года на Кубок Стэнли между местным клубом «Ред уингз» и командой «Мэйпл лифс» из Торонто. Джимми Томпсон из «Мэйпл лифс» овладел шайбой за воротами своей команды и сделал короткую паузу, чтобы дать возможность партнерам перестроить атакующие порядки. Тед Кеннеди описал дугу за воротами, подхватил у Томпсона шайбу и, набирая скорость, двинулся к воротам детройтцев под враждебный гул трибун. Болельщики требовали, чтобы Кеннеди остановили до того, как он доберется до цели и получит шанс забросить еще одну шайбу. Иначе матч, в котором их любимцы и без того проигрывали со счетом 0:3, будет обречен. В средней зоне площадки наперерез Кеннеди бросился Горди Хоу, чья высокая, могучая и чуть нескладная фигура выделялась на льду среди всех игроков. Столкновение произошло у борта, причем капитан торонтской команды в последний миг притормозил, чтобы избежать всей силы удара. А вот Хоу рухнул на лед. По возбужденной толпе, собравшейся в «Олимпии», пробежал шепоток, когда все увидели струйку крови на лице поверженного хоккеиста. Массажист и помощник тренера перепрыгнули через бортик и подбежали к упавшему. Партнеры Хоу по тройке нападения Сид Эйбл и Тед Линдсей уже склонились с озабоченными лицами над своим травмированным товарищем. Немедленно был дан сигнал, и сотрудники дежурной группы «скорой помощи» осторожно подняли большое тело форварда, положили его на носилки и понесли в раздевалку детройтцев.

Тем временем обстановка на льду становилась все более напряженной, страсти накалялись, грозили перерасти в безобразия. Кеннеди, который невредимым укатил с места столкновения, осознал, что Хоу травмирован, только когда описал по площадке круг и вновь подъехал к злополучному месту.

Томми Айвэн, тренер «Ред уингз», был вне себя. Он пытался привлечь к себе внимание судившего встречу рефери Джорджа Грейвела, требуя наказания для Кеннеди. Когда игра возобновилась, кто-то из детройтцев рубанул Теда Кеннеди крюком клюшки по лодыжке, нанеся тому серьезную травму. Так были созданы предпосылки для одного из самых диких матчей в истории НХЛ. А вторая встреча этой серии, состоявшаяся через 48 часов, сопровождалась непрерывными жестокими драками с использованием клюшек и привела к тому, что в дело решительно вмешался президент лиги Кларенс Кэмпбелл, применивший к драчунам суровые санкции.

Вернемся, однако, к Горди Хоу, которого доставили в больницу. Врач детройтской команды д-р Чарльз Томсью срочно позвонил д-ру Фредерику Шрайберу. К счастью, специалист по нейрохирургии с мировым именем оказался в городе. Вскоре после полуночи д-р Шрайбер решил оперировать пациента, дабы ослабить опасно нарастающее давление на головной мозг. Хоу, рядом с которым неотлучно находился менеджер клуба Джек Эдамс, привезли на каталке в операционную около часа ночи. Находясь в полубессознательном состоянии, Горди все же пытался бормотать Эдамсу какие-то оправдания и извинения за то, что не сыграл в тот вечер лучше. Трепанация заняла полтора часа, и в итоге д-р Шрайбер сумел через дренаж отсосать из-под черепной коробки скапливающуюся там сукровицу. А болельщики в Детройте все это время бодрствовали, ожидая с трепетом и надеждой сообщений. Городские радиостанции продолжали работу, хотя у большинства из них кончилось время вещания. Все они передавали в эфир бюллетени о состоянии здоровья спортсмена.

«Хоу перенес операцию удовлетворительно» – таков был первый бюллетень, вызвавший вздох облегчения всего североамериканского континента. «Он в серьезном, но некритическом состоянии. Жидкость, скопившаяся в черепной коробке в результате удара, отсосана. Он помещен в кислородную палатку, что является общепринятой процедурой после такого рода операции».

Детройт был не единственным городом, который бодрствовал в те предрассветные часы. Вахту нес город Виндзор, на канадском берегу пограничной реки Детройт, а за ним и вся провинция Онтарио. Собственно, вся бескрайняя Канада ожидала сообщений о состоянии здоровья своего сына, уроженца Саскатуна. Хоу играл за американский клуб, но 99 процентов игроков Национальной хоккейной лиги – канадцы, и Горди был таким же любимцем в канадских городах Галифаксе, Монктоне, Виннипеге, Эдмонтоне, Саскатуне или Ванкувере, как и в американском Детройте. Он имел бесчисленных поклонников даже в таких хоккейных центрах Канады, как Монреаль и Торонто, где были собственные хоккейные команды, принадлежащие НХЛ и соперничающие с Детройтом.

Еще в одном городе группа людей не могла заснуть. Команда «Ред уингз» ночевала в Толидо, в 50 милях от Детройта. Поездка на автобусе в ту ночь из Детройта в Толидо, где были сняты номера в гостинице, была мучительно долгой. Проигрыш на своем льду со счетом 0:5 сам по себе достаточно неприятен, чтобы погрузить в тягостное молчание профессиональных хоккеистов. А полная неизвестность относительно того, сколь серьезна травма Хоу, наложила еще одну печать тревоги и печали на все лица. Никто не смел нарушить тишины...

ПОЛНОСТЬЮ РАБОТА ДОСТУПНА ТОЛЬКО ДЛЯ "ДОНОВ" ПРОЕКТА "ЖИЗНЬ В ХОККЕЕ"